Конец партии

— Да, осенью 1916 года США добились от царского правительства разрешения на открытие в России отделений крупнейшего американского банка — моргановского "National City Bank of New York". Первое отделение этого банка они открыли 2 января 1917 г. в Петрограде. Принятие этого решения лоббировал бывший министр финансов Пётр Барк, но сейчас всё зависло. Терещенко говорил, что на днях к нам приезжает Элиат Рут, бывший госсекретарь правительства США и лидер правого крыла республиканской партии, и с ним едет целая делегация. Так что, нам есть с кем пообщаться, если вы хотите.

— Хочу, нам нужны кредиты, и не на оружие, а скорее на паровозы и сельскохозяйственные орудия. Я уже ищу подходы к ним через всех, кого нахожу, а воз и ныне там. Нехорошо-с!

Шипов развёл руками, мол, что поделать, а потом сказал.

— Сейчас в интересах САСШ действует Русско-американская торговая палата, созданная в Москве в 1913 году. 13 апреля 1917 г. она направляла Коновалову и Терещенко меморандум о необходимости привлечения в Россию американских капиталов. В ответе министерства торговли и промышленности говорилось: "Временное правительство, относясь вполне сочувственно к приливу в Россию американских капиталов, не предполагает делать каких-либо ограничений в смысле формы помещения их в наши предприятия".

— Вот как, не знал, не знал. Ну, Саша получит!

— Какой Саша? — осведомился Шипов.

— Коновалов, — не стал юлить Керенский. — Молчал поганец, и Терещенко с ним. Так, а у императора много денег? — переключился он на другое.

— Не скажу, я не вёл его финансовые дела, но очевидно, что миллионов пятьдесят у него есть точно, а может и больше.

— Мало, да и его ещё нужно как-то к этому склонить добровольно, что вряд ли получится. Да, видимо придётся работать по всем фронтам: и с американцами, и с императором, и с Рябушинскими. Я знаю, что надо американцам, это же нужно и всем остальным нашим союзникам — ресурсы. Но САСШ болеют нефтью, они же держат почти весь её рынок за собой и конкуренты им не нужны. А нефть пока добываем только мы и они.

Поторгуемся. Им нужны монополии, это очевидно, и скорее всего в Сибири и на Дальнем Востоке. САСШ там ближе, мешает только Тихий океан и серьёзно ослабевшая Япония. Интересно, что они попросят…

Шипов пожал плечами и громко вздохнул.

— Я предлагаю разобраться с этим, когда они прибудут, Александр Фёдорович. Они уже в Швеции, на днях пожалуют всей когортой. Надо брать у них кредит и договариваться. Англичане и французы себя дискредитировали, они постоянно выдвигают нам новые условия и стремятся максимально затянуть отгрузку и доставку военного имущества. И кредиты не дадут нам дешевле, увы.

— Согласен, тогда ждём и говорим. Готовьте предложения, Иван Павлович, будем работать.

— Хорошо, Александр Фёдорович, я всегда за.

Глава 10. Слово купеческое

"Чем полнее и решительнее, чем последовательнее будет буржуазная революция, тем обеспеченнее будет борьба пролетариата с буржуазией за социализм."

В. Ленин.

Керенский был очень разозлен. На следующий день он выслушал доклад по телефону от Реннекампфа и Григоровича о том, что всё идёт по плану и в связи с этим решил вплотную заняться Александром Ивановичем Коноваловым. А тот и сам уже пришёл к Керенскому.

— Саша, рад тебя видеть.

— Я тебя тоже, Иваныч! Как спал?

— Хорошо, спасибо, я вот тут тебе бумаги принёс, как и обещал.

— Ааа, ну давай, посмотрю.

Коновалов раскрыл портфель, который принёс собой и выложил на стол Керенскому тонкую стопку дорогой бумаги с вензелями.

— Вот, смотри.

— Тэкс, тэкс, — Керенский подобрал листки, внимательно вчитываясь в документы, уж по договорам он был дока и не питал ни каких иллюзий.

— Что же, весьма интересно. Вы перехватываете хлебную монополию у государства, а я в обмен на это гарантирую, что вы будете поддерживать закупки и не допустите голода и карточной системы в крупных городах. Так?

— Ну, не совсем так, но приблизительно.

— Ясно, а если вы не справитесь?

— Такого не может быть, мы солидные купцы и не в наших интересах так поступать.

Коновалов аж разволновался, хотя, с чего бы?

— А если форс-мажор?

— Мы подстрахуемся, деньги у нас есть.

Керенский в задумчивости провёл рукой по ёжику волос.

— Александр Иванович, понимаешь, я за неисполнение хлебозаготовок и недостаток мяса буду арестовывать и даже расстреливать. Вы готовы к такому повороту событий?

— Ты шутишь, Саша?

— Нет, не шучу, каждый, кто встанет между народом и хлебом, будет безжалостно и… — Керенский задрал вверх указательный палец, — и показательно расстрелян. Какие уж тут шутки. Я вам не добрый царь, я злой вождь. На благо страны работаешь, получи и распишись за награду, вредительством занимаешься да барыши подсчитываешь — болтаться тогда тебе на виселице и ворон пугать. Ты любишь ворон, Саша?