Конец партии

— Ну, это вы зря. Всегда есть что предложить. Например, тяжёлое положение складывается с продовольствием и железнодорожными перевозками. Все вместе мы сможем организовать покупку зерна и мяса в Сибири и остальных районах, обеспечив ими крупные и мелкие города. Представляете, мы скупаем зерно у крупных торговцев, большинство из которых евреи, что особенно характерно на юге. В этом нам поможет Блюмернфельд, выступив посредником между нами. А потом выкупленное зерно продаём по фиксированной и твёрдой цене, субсидируя разницу за свой счёт. Еврейские купцы тоже будут иметь свой интерес, им можно пообещать в будущем помощь и льготные субсидии для развития бизнеса. Всё решаемо!

Что касается грузоперевозок, то этот вопрос сложнее, но мы всегда сможем поддержать любое начинание Керенского деньгами. Раз у него есть власть в руках, то мы можем обеспечить её деньгами. Он планирует начать наступление, а без напряжённой работы промышленности по обеспечению армии снарядами и снаряжением этого может не получиться. Пусть Керенский даст нам уверенность в будущем, а не приставляет караул из латышских стрелков, а мы дадим ему уверенность в том, что он захватит для себя власть окончательно. Тогда он будет знать, кто ему помог достичь её вершин.

Насколько я понял, он не лезет в наши дела и не имеет такого желания, что является для нас очень хорошим знаком. Нам достаточно будет и того, что мы займём определённое положение в обществе и столкнём этих напыщенных аристократов с их давно насиженного места. Главное, сейчас не потерять своего, господа, а дальше мы всё вернём и приобретём прибыль.

Все согласились с этими логичными рассуждениями.

— Александр Иванович, вы наш проводник. Вам и все карты в руки, тем более, вы сейчас государственный контролёр. Преподнесите это предложение как решение проблемы, уж вы сильно поможете нам, — сказал Второв.

— А может быть это сделает вы?! — неожиданно возмутился Коновалов. — Ведь вы тоже министр, министр торговли и промышленности.

— Вы правы, но я не имею чести быть другом Керенского, и я не пил с ним на брудершафт, в отличие от вас. Ну, не будьте ребёнком, Александр Иванович? В конце концов, это ваш долг перед нашей церковью и всеми, кто является старообрядцами. На кону стоит наше будущее, не подведите, прошу вас!

Коновалов глубоко вздохнул, немного помялся и, наконец, признал.

— Да, я могу поговорить с Сашей, но мне нужно предлагать ему не иллюзорную помощь, которую вы, может быть, окажете, а конкретные предложения. Саша любит чёткость и продуманность поступков. Я и не знал, что он такой интриган, — попутно посетовал Коновалов. — Но, как только мы сможем ему предложить что-то более существенное, чем просто слова, он поможет. Саша поможет, я в этом убеждён.

Второв только улыбался, удивляясь этой детской наивности и слепой веры в друга. Блажен, кто верует! Второв не верил Керенскому хотя бы из-за того, что, как верно сказал Коновалов, Керенский оказался прожжённым интриганом и быстро взял под контроль все силовые ведомства. Но, что поделать, других всё равно не было. Этот товарищ… имел влияние на массы и мог управлять всем сбродом, называемым революционным народом. Оставалось ждать того, как он попытается совместно с Чаяновым решить вопрос земли.

А так, да, председатель Временного правительства — еврей! Когда такое было в истории любого государства? Да никогда! Шутка удалась, и Второв её оценил в полной мере. Дождаться бы Учредительного собрания, а еврея этого Керенский уберёт, в этом Второв не сомневался ни секунды. Не в плане убьёт, нет, даст другую должность и всё.

— Ну, что же, господа. Мы, возможно, обсудили все вопросы, на которые собирались найти ответы. В любой момент мы готовы снова собраться и решить появившиеся проблемы. Вам, господа Рябушинские, нужно держать руку на пульсе революции в Москве. Все события происходят пока в Петрограде, но и Москва может полыхнуть восстанием против Временного правительства или против нас же. Это надо учитывать.

Все кивнули. Почувствовав, что серьёзный разговор закончен, встрепенулся Терещенко, как хозяин домашнего собрания.

— А теперь, господа, раз мы со всем обсуждением закончили, не отведать ли нам ужин? Мои повара постарались на славу, и хоть с продуктами сейчас действительно беда, но уж не попотчевать дорогих гостей севрюгой и балыками я не мог.

— А мы всё ждали, когда же нам предложат хоть что-нибудь съесть? — с деланным возмущением сказал Павел Рябушинский, старший из братьев.

— Ну, так как же без этого, — развёл руками Терещенко, — прошу вас, господа, пройти в столовую. Нас с нетерпением ждут.

Все поднялись и чинно направились отведать ужин не сильно хлебосольного хозяина, на которого некоторые даже успели обидеться, пока не услышали ожидаемого предложения.

***

Керенский разбирал очередные завалы бумаг, принесенные адъютантом. Здесь были и прошения на его имя и требования вдовствующих жён отставных или погибших военных. Да и много чего ещё. Беспрерывно кто-то звонил, кто-то заходил и что-то приносил на подпись.