Княжна Мстиславская

Они уже были в полусотне шагов, когда конь под Егором споткнулся и тот, едва успев выдернуть ноги из стремян, кубарем вылетел из седла и закрыв голову руками, покатился по земле. Вскочив, казак выдернул саблю из ножен – пистолет выпал из-за пояса, и приготовился встретить противника. Но трое крымчаков, подскакавших к нему, не торопились приближаться. Они поскакали по кругу, шагах в десяти, ухмыляясь и покачивая арканами в руках. Егор увидел краем глаза, как Яша с Ефимом влетели на полном скаку в речку, и в два маха проскочив её, вынеслись на другой берег. Не останавливаясь, и не оглядываясь, они понеслись дальше. Татары за ними не погнались.

Мурза поднял лук повыше и быстро выпустил три стрелы. Те по дуге понеслись вслед казакам, но те, даже не глядя назад, вдруг разъехались в стороны, а потом вновь поскакали рядом. Стрелы воткнулись в землю. Усмехнувшись, мурза развернул коня и поехал к Егору, крутившемуся среди трёх татар. За мурзой подъехали остальные.

- Эй, казак, руки давай, вязать тебя будем, - оскалился один из крымчаков. – В Стамбул тебя продадим, ты молодой, красивый, много золота нам дадут.

Подъехавший мурза надменно глянул на Егора и что-то гортанно крикнул. Тут же над казаком взвились три аркана. У Егора вспотела ладонь, сабля едва не выскользнула, он пригнулся и отпрыгнул в сторону, но на него уже обрушились тяжёлые верёвки. Один из арканов затянулся на сабле и её немедленно выдернули из руки. Второй аркан зацепил ухо – жёсткий конский волос ободрал кожу на шее и щеке. Егор нагнулся и выхватил нож из-за голенища, но тут вдруг ударил нестройный залп. Один татарин выгнулся спиной вперёд и рухнул на гриву коня.

Мурза мгновенно оглянулся. Из рощицы, куда конь унёс Арефия, вынеслись всадники, десятка два. Выпалив пару раз из пистолетов, они выхватили сабли и улюлюкая, неслись к татарам. Четверо на ходу начали стрелять из луков.

Со всей силы стегнув коня, мурза громко что-то крикнул и крымчаки помчались прочь, вдоль берега речки.

Егор стоял, вытирая пот и кровь с лица, сжимая в руке нож.

- Здравствуй, дядя, - к нему подскочил, круто завернув коня, Лютый. – Как ни поеду я в Москву, так обязательно тебя встречу. Да саблю подбери, чего она валяется.

Где-то загрохотало, потом треснуло так, что над Вильно взлетели птицы.

- Гроза идёт, - Пётр Скарга выглянул в окно. Но небо было ещё чистым, ни облачка.

- Это с востока накатывает, - Антон Поссевин оторвался от бумаг, он готовил ответ в Рим. – Лето душное в этом году. Дождь сменяется жарой и так уже почти месяц, у меня ноги болят от сырости.

Скарга вернулся за стол и взял письмо из Ватикана. Генерал ордена иезуитов писал, что главное заключить унию с царём, на любых его условиях, только при подчинении римскому престолу. Обходиться с московским государем вежливо, всячески восхвалять его и намекать, что он властелин всего Востока.

- Лесть наше оружие в борьбе с могущественными владыками, - Скарга положил письмо на стол. – Полагаю, что московиты не устоят.

- Они очень хитры, - усмехнулся Поссевин. – Таких людей я ещё не встречал. Могут обещать что угодно, а потом отказаться от своих слов, дескать, государь не велел, а им, рабам царским, нельзя против его воли идти.

- Давайте, советник, подумаем, на кого мы сможем опереться, когда заключим унию, - опять поднялся Скарга. – Вы знаете многих в Москве.

Поссевин задумался. Идти обычным путём, набирая детей шляхты в свои академии и воспитывая в них верность престолу святого Петра, в Московии вряд ли получится. Упрямый и своенравный народ. Если уж в Литве и Польше шляхтичи бунтуют, не желая подчиниться Риму, то в дикой Москве сопротивление будет ещё сильнее.

- Надо выбрать несколько влиятельных семей, - сказал он. – И помочь им стать ближе к престолу. Сделать их первыми советниками царя. Причём, необходимо действовать на перспективу. Мне сообщали, что князья Шуйские не очень довольны Годуновым и его родичами. Те забрали себе много власти.

- Предлагаете столкнуть их? – оживился Скарга.

- Не сейчас, - мотнул головой Поссевин. – Распри при дворе не нужны, нельзя пугать царя. Потом, когда у власти окажется его наследник. Смотрите, ректор, Годунов патронирует английских купцов. Этим недовольны влиятельные дьяки Щелкаловы, они связаны с голландскими торговцами. А Шуйские защищают интересы московских купцов, а через тех действуют армянские, кизилбашские и османские торговые дома.

Скарга прошёлся по комнате. Снова загремело за окном. Небо уже затянуло чёрно-серыми тучами, иногда они освещались изнутри бледными молниями и через несколько мгновений грохотал гром.

- Я запомню ваши слова, советник, - задумчиво сказал ректор. В окно ударил порыв ветра, бумаги сдуло со стола, они разлетелись по комнате. Иезуиты бросились их собирать.

- Собирался наведаться в ратушу, поговорить с каштеляном, - Поссевин закрыл окно, в которое почти сразу ударили капли дождя. – Да сегодня ведь суббота, он в баню пойдёт.