Клятва мстителя

Ренн не заметила никого, кто походил бы на вождя или колдуна, но поняла, что не все на стоянке – Зубры. Там были люди с черными косами – одна коса у мужчин, две у женщин, – без шрамов на лицах, присыпанных красноватым порошком из подкорья сосны. Вообще-то, у них все было окрашено в красный цвет: губы, пробор волос, даже ногти. Женщины носили простую одежду из оленьих шкур, но у мужчин были очень красивые пояса из черного и золотистого меха. Племя Рыси.

И Зубры, и Рыси смотрели на Ренн равнодушно, они не знали жалости.

Стражи Ренн уселись на корточки возле кострищ, чтобы окурить себя дымом. Ренн тоже подтолкнули к костру, словно для того, чтобы ее очистить, а потом подтащили к сосне и силой заставили встать на колени.

Из укрытий вышли женщины. Их лица, как и лица мужчин, были изрезаны шрамами, но их вымазанные глиной головы были вдобавок утыканы маленькими ольховыми шишками. И они носили длинные подпоясанные рубахи, а штанов не носили.

Одна из женщин несла бурдюк.

– Прошу вас, – жалобно сказала Ренн. – Я умираю от жажды. Дайте воды.

Женщина зло посмотрела на Ренн.

Ренн слабо стукнула по земле двумя кулаками:

– Прошу!

Какой-то старик склонился над Ренн и пристально посмотрел ей в глаза. Это был самый страшный, самый волосатый и самый старый человек из всех, кого видела Ренн. И хотя старик был из племени Зубров, он не брил голову, а просто мазал глиной длинные волосы и спутанную бороду. Из ушей и ноздрей у него торчали клочки волос, а брови свисали над глазницами, словно спутанные корни. И все его лицо было изборождено шрамами.

Старик потрогал кривым пальцем ее браслет-оберег из зеленого камня. Ренн отдернула руку, а старик сплюнул с отвращением и поковылял дальше. Из укрытия вышел мужчина помоложе. Его лицо было покрыто паутиной из шрамов.

Ренн показала на бурдюк и взмолилась:

– Воды, прошу.

Мужчина на языке жестов велел женщине поставить бурдюк перед Ренн.

Ренн схватила бурдюк и начала жадно пить. С первыми же глотками пульсирующая боль в висках стихла, и сила снова разлилась по всему телу.

– Спасибо, – сказала Ренн.

Другая женщина поставила перед сидящими у костра охотниками большую лубяную плошку. Ренн захлестнула волна надежды. Еда пахла вкусно, и этот запах делал Зубров чуть больше похожими на остальных людей.

Женщина зачерпнула еду маленькой плошкой и поставила ее в развилку в сосне как подношение. Потом зачерпнула еще одну плошку и поставила ее перед Ренн. В плошке была вкусная похлебка из крапивы и кусочков мяса, скорее всего беличьего. У Ренн заурчало в животе.

Женщина поднесла сложенные в горсть пальцы ко рту и кивнула: «Ешь».

Мужчина, который позволил ей попить, прокашлялся и сказал сиплым от долгого молчания голосом:

– Ты должна отдохнуть. И поесть.

Ренн перевела взгляд с мужчины на плошку, потом обратно.

Гауп рассказывал, что перед тем, как отрезать ему руку, Зубры тоже поделились с ним едой и предложили отдохнуть.

Глава 23

Страх – самое одинокое чувство из всех. Ты можешь идти в толпе людей, но, если тебе страшно, ты сам по себе.

Ренн чувствовала себя как дичь, которую готовят для жертвоприношения. Когда она отказалась от еды, ее отвели к пруду и заставили помыться, а женщины тем временем комками мха стирали сажу с ее одежды. Зайдя в тростник, Ренн смогла скрыть от их глаз привязанный к лодыжке нож из зуба бобра и свисток из косточки тетерева, который висел у нее на шее. Но когда ей вернули одежду, перьев хранителя ее племени на ней уже не было.

Когда Ренн привели обратно на стоянку, голод взял свое, и она заставила себя съесть несколько ложек похлебки. Все это время за ней наблюдали и Зубры, и Рыси. Они разговаривали, жестикулируя руками в шрамах. Молодой Зубр с узким, как осколок кремня, ртом точил топор и разглядывал запястья Ренн.

Волосатый старик сидел, скрестив ноги, и выравнивал древки будущих стрел. Ренн наблюдала за тем, как он берет из кучи веток одну и водит ею вдоль бороздки в куске рога. В ее племени пользовались таким же способом. Старик время от времени, чтобы разогнать кровь в затекшей руке, хлестал по ней пучком крапивы. Старые Вороны тоже так делали.

Ренн пододвинулась ближе к старику и тихо спросила:

– Что со мной сделают?

Старик нахмурился и еще ниже склонился над своими стрелами.

Ренн спросила, не он ли вождь племени.

Старик затряс головой и показал древком стрелы на мужчину, который велел дать ей воды.

– А ты колдун?

Старик снова затряс головой и проворчал:

– Я делаю лучшие стрелы в Сердце Леса.

– Не разговаривай с ней, – предостерег его молодой Зубр, который точил топор, и сразу хлопнул себя ладонью по губам. – Вот, она обманом заставила меня заговорить! Она лазутчица из племени Лесной Лошади.

– Я никогда не встречала людей Лесной Лошади! – запротестовала Ренн.

– Мы их ненавидим, – пробурчал молодой Зубр.

– Но почему? – удивилась Ренн. – Вы же все следуете Обычаю.

– Мы следуем ему лучше, – грубо сказал молодой Зубр. – Они разжигают огонь с помощью лука. Мы используем палки. Вот доказательство.