Киселёв vs Zlobin. Битва за глубоко личное

Злобин: Конечно, Дима. Но мне кажется, это некая проблема сегодняшней российской политики — она все время обращается к истории. Путинский лозунг на выборах был — «Россия, устремленная в будущее». В какое будущее? Все ждут, ждут, ждут, когда власти России сформулируют это будущее. Тогда Путин обещал прорыв, бросок вперед. Где он? То есть страна постоянно находится в режиме ручного управления. Большевики, видимо, приучили, что нужна какая-то модель, какие-то планы, какие-то объяснения будущего. Какие-то бесконечные «Россия, вперед!» — ты помнишь эту статью Медведева? Путинские статьи, которые стали программой еще прошлых выборов. Но по сути, смотришь — вся апелляция российской политики сводится к победе в войне, которую, безусловно, никто отнять не сможет, и к полету Юрия Гагарина. Ну и, допустим, Наполеона тоже разгромили. И — всё. А будущее-то не формулируется никем. Только в начале своей президентской карьеры Путин пытался это делать, но быстро обжегся — и усвоил урок. Больше он обещаний старается не давать и каких-либо ориентиров не намечать. Как с пенсиями. Вообще политик, который все время говорит об истории, должен, по-моему, идти преподавать историю. Потому что политика — это всегда, всегда, всегда о будущем. О завтрашнем дне, о том, кто и как будет жить здесь через десять, двадцать, тридцать лет. Российская политика постоянно, на мой взгляд, обращена в прошлое, потому что, видимо, именно там находятся эти загадочные скрепы и таинственные опоры.

Киселёв: Знаешь, люди с нарушением слуха часто говорят очень громко. Вот именно такую громкость я сейчас замечаю в твоих словах. Ты словно не слышишь. Все ежегодные послания Путина посвящены ориентирам на будущее. Более того, даже в цифрах. Самое свежее послание — ориентир на среднесрочную перспективу. Задачи на десятилетия действительно не провозглашаются. Но отчасти это потому, что люди услышат в этом отголосок сладких обещаний советских лидеров о том, что следующее поколение будет жить при коммунизме, а отчасти потому, что никто не знает, как будет выглядеть мир через тридцать или пятьдесят лет. Можно, конечно, озаботиться и этим, но для начала стоит решить насущные проблемы — с инфраструктурой, образованием, здравоохранением, состоянием природы. Есть чем заняться. А что касается представлений о будущем, то в России по этому поводу сохраняется общенациональный консенсус. Мы самое большое государство мира с современной динамичной экономикой. Цель — войти в первую пятерку на планете. Мы — многонациональная цивилизация в светском государстве. Мы — миролюбивая страна, ценящая человеческое достоинство — и свою историю, да. Ты как американец завидуешь, что ли?

Злобин: Весь мир видит, что Россия опирается на прошлое. На машинах наклейки: «Если надо — повторим!» Не о будущем, а о возможности повтора. Ты сам говоришь, что есть такое застревание на российском прошлом, никто не видит, что страна меняется. Но Россия сама толкает всех думать о себе как о стране, которая вышла из прошлого и именно там видит все свои преимущества. Великая страна на пенсии.

Киселёв: О застревании в прошлом я не говорил. А насчет того, что никто не видит, что страна меняется, — это технически не так. Не меняется западная пресса в отношении России. Вот уж, действительно, застряла. Когда футбольные болельщики прибыли к нам на чемпионат мира, для них разница между настоящей Россией и тем образом, что малюет западная пресса, стала очевидной. Многие даже обиделись на свою прессу и писали в соцсетях: «Не верьте!»

Злобин: Хорошо, предположим, Америка плохая. Но Америка сегодня — в частности Трамп — предлагает своеобразную концепцию национального эгоизма. Посмотри на его речь в ООН в сентябре 2018 года. Это большая история, которая будет иметь — и уже имеет — глобальный эффект. До этого Америка предложила глобальный проект либеральной экономики. С 80-х годов прошлого века этот проект развивался, и Америка извлекла из него максимальную пользу для себя. Максимальную! Финансовую, политическую, идеологическую… Американизировав мир, американизировав мировую экономику, получив огромные прибыли и так далее. Можно с этим ругаться, спорить, но это так. Но где-то в текущем десятилетии Америка стала чувствовать, и это вполне естественно, что проект исчерпал себя. Он становится гораздо менее выгодным Америке.

Киселёв: Ну да, Америка легко меняет правила в ходе игры. Под себя, любимую. Восхищаюсь благородством!