Хризантема с шипами

Я улыбнулась художнику и остановилась, разглядывая строгую надпись на светлом фоне. «Модный Дом Эйден» – вились красивые округлые буквы. И это название будило в душе столько надежд! Я уже видела вереницу довольных клиенток, манекены в красивых нарядах, стоящие в оконных проемах, магические огни над парадным входом…

– Смотрю, ты неплохо устроилась, Алекс, – раздался из-за спины знакомый голос, и меня буквально пригвоздило к месту.

Берти? Откуда он здесь взялся?

Я медленно обернулась и уставилась на бывшего мужа. Идеально уложенные светлые волосы, новый костюм, блестящий черный цилиндр, белый платок, выглядывающий из нагрудного кармана – Альберт Монт был верен себе и выглядел, как с картинки модного журнала. Я знала каждую черточку его лица, знала все привычки и склонности стоящего напротив мужчины, и при этом сейчас он казался таким чужим и далеким, словно мы никогда не делили одну постель и не провели вместе целых четыре года.

– Что ты делаешь в Уинтшире? – оправившись от удивления, спросила бывшего мужа.

– Хочу задать тебе тот же вопрос.

Альберт знакомо прищурился и поправил туго затянутый галстук, а у меня перед глазами мелькнула картина: утро, спальня, Берти, повязывающий перед зеркалом галстук и привычно ругающийся вполголоса. Сколько помнила мужа, у него никогда не получалось завязать узел ровно, и в итоге мне приходилось брать дело в свои руки. А потом мы целовались, и несчастная удавка оказывалась на полу, а вслед за ней и мы могли оказаться там же, если не успевали дойти до кровати…

Все это пронеслось у меня перед глазами, и я увидела отражение собственных видений во взгляде бывшего мужа.

– Алекс…

Берти шагнул вперед, сокращая расстояние между нами, потянулся ко мне и взял за руку.

– Алекс, – снова повторил он, и его голос дрогнул. – Я…

– Ты не ответил. Что ты забыл в Уинтшире?

Я выдернула руку и холодно посмотрела на бывшего. Странная вещь. Еще совсем недавно я так хотела его увидеть, доказать что-то, заставить объясниться, сказать, что меня оболгали, что не было никакого любовника! А сейчас испытывала одну только неприязнь и все усиливающуюся неловкость.

– Служба, – коротко сказал Берти, и на его лице появилось знакомое выражение. С таким он обычно говорил о чем-то неприятном. – А у тебя, как я вижу, все хорошо? Что, любовник снабжает деньгами?

– Кто-то же должен это делать?

Я иронично усмехнулась.

– Раз уж ты отказался от данного слова и лишил меня обещанного содержания.

– Ты не можешь упрекать меня в этом, – вскинулся бывший муж.

– Ну, разумеется. Ты же у нас пострадавшая сторона. Кстати, как поживает твоя невеста?

– Уже знаешь?

– Столичные газеты и до Уинтшира доходят.

– Что ж, как видишь, я сумел оправиться от совершенного тобой предательства, – съязвил Берти, и мне захотелось его ударить.

Я чувствовала, как в душе закипает ярость, и едва сдерживала готовые сорваться с губ обвинения. Пожалуй, только присутствие Саймона и рабочих удерживало меня от скандала.

– А ты, смотрю, и тут сумела неплохо устроиться, – насмешливо протянул Берти, но в его глазах сверкнула злость. – Модный дом Эйден… Я восхищен твоими талантами, дорогая.

Ответить я не успела.

– Альберт, можем ехать, – раздался откуда-то сбоку неприятный скрипучий голос, и я увидела остановившуюся рядом с нами пролетку.

Маленький человек в котелке, похожий на мопса, смотрел на Берти так, словно имел над ним власть. И мой гордый и полный достоинства бывший муж вдруг стал меньше ростом.

– Да, лорд Руфус, – ответил он и, не прощаясь, пошел к пролетке.

Я наблюдала, как он садится рядом с «мопсом», как извозчик взмахивает кнутом, как вращаются колеса, и чувствовала, что мне хочется выкрикнуть вслед уезжающему мужчине все то, что долгие месяцы копилось внутри. Но я не могла этого сделать. Не могла позволить себе потерять лицо. Не могла опозориться, опустившись до обычной склоки. Нет. Александра Эйден не должна вести себя, как простолюдинка.

Я высоко вскинула голову и повернулась к парням, успевшим закрепить вывеску на фасаде.

– Отличная работа, ары.

– Благодарствуйте, ари, – вразнобой ответили рабочие. – Ежели еще чего надо, вы скажите, мы мигом. Прибить что, или разгрузить, все можем.

Я пообещала, что, если появится новая работа, обязательно к ним обращусь, расплатилась и пошла в дом. Желание любоваться вывеской безвозвратно пропало.

Редклиф Бенси

Они снова появились. Следы. Он видел на карте отчетливые следы гверха. Редклиф разглядывал тонкую пунктирную линию, пролегающую рядом с Кранчестером, а рука уже тянулась к ящику стола, в котором лежал верный Вириус – нож, способный уничтожить любого донного. Грасс, как же не вовремя… И зашевелившиеся гверхи, и Руфус Блэк. Принесла их всех нелегкая.

Голософон разорвал тишину комнаты тревожным звоном.

– Что, Саймон?

Редклиф слушал охранника и все больше мрачнел. Эта мразь. Этот слизняк – бывший муж Александры – здесь, в Уинтшире. Приехал вместе с Руфусом и уже успел встретиться с Алекс.