Хризантема с шипами

– Ну что ж я, совсем без понятия, что ли? – обиделся Уго. – Мне всего-то и нужно одно малюсенькое заклинание. А дальше я сам справлюсь.

– Все вы так говорите. Вон, Наго тоже моду взял – Дубовый особняк восстановили, а этот проходимец через день в Горленд шастает. Привык с хозяйки силу тянуть, откормился, скоро в коридорах междумирья не поместится, а все сироту из себя строит, погорелец несчастный.

– А чего ж ты его привечаешь?

– Да я что? Хозяйка его жалеет. А этот пользуется. А тут еще ты. Вместо того чтобы в покое нашу миледи оставить, шляешься, как к себе домой. А ей и без тебя хлопот хватает. Вот хозяин мастера Кита собрался к Разлому везти, опять же, миледи нашей волнения. Оно-то, конечно, положено так, предками заведено, чтобы для маленького Черного лорда ритуал провести, да только сердце материнское разве этим успокоится?

– Так ведь Разлом запечатан накрепко, чего хозяйке беспокоиться? – удивился Уго.

Что ж, его удивление было понятно. После нашего с Редклифом брака фамильный перстень Черных лордов снова набрал силу. Не зря семейные легенды так восхваляли Хризантем. Оказывается, Лорд Холмистого края только тогда достигал полной силы, когда находил женщину, способную стать равной, и отдавал ей свое сердце. К сожалению, нескольким поколениям мужчин Бенси не везло с женами. Черные лорды руководствовались выгодами брака, забыв о любви, и постепенно сила их рода почти иссякла. А печать Разлома с каждым столетием все больше слабела, чем и пользовались гверхи.

Кстати, с той последней битвы ни один из них больше не появлялся на поверхности. Редклиф сумел восстановить заклинание и укрепить печать. Король даже пожаловал моему мужу награду. Подарил соседнее с нашим Дерширское графство. Так что теперь владения Уинтширов занимают добрый кусок королевства, и Редклиф смеется, что нашему сыну будет где оттачивать навыки верховой езды.

Но все же Кристофер был еще слишком мал для посвящения. И мое материнское сердце болело, стоило только представить, что малышу придется провести целый день вблизи Разлома. Да, с отцом. Но ведь без меня!

Пожалуй, это было единственное, в чем Редклиф мне отказал. «Сэнди, так нужно, – сказал он. – С нашим сыном ничего не случится. Ты не должна забывать, что он – будущий Черный лорд, и должен уметь противостоять злу». Что ж, я и не забывала. И старалась держать себя в руках. Но Кит был таким маленьким! Он всего пару месяцев как ходить научился. И так смешно ковылял по замку, держась за прозрачную руку Ваго. Редклиф поначалу не мог поверить, что сын видит дримлеров, но потом убедился в этом и заявил, что даже не знает, чего еще ждать от моей магии. И от магии нашего Кристофера. А тот, не понимая, что опровергает все постулаты эрилийских магов, с легкостью совмещал два дара. Хотя обычно одаренные владели только одним. «И почему я не удивлен?» – убедившись в талантах сына, спросил Редклиф и посмотрел на меня так, что я не сумела сдержать улыбку.

– Разлом-то запечатан, да только миледи все равно беспокоится, – вздохнул, между тем, Ваго. – Ох-хо-хо, никакого покоя в доме нет.

– Ну, вот я ее и отвлеку, – заявил Уго. – Как раз, значит, чтоб волнений лишних не было.

Ваго что-то проворчал в ответ, и дримлеры заговорили так тихо, что я не смогла разобрать ни слова. Правда, я особо и не прислушивалась. Должны же у наших духов быть свои секреты?

– Сэнди.

Шепот мужа заставил меня замереть в предвкушении.

– Не притворяйся, я знаю, что ты не спишь.

Конечно, еще бы Редклиф не знал! Он чувствовал меня, как никто другой. Да что там! Иной раз мне казалось, что он просто читает мои мысли. «Это нетрудно, Сэнди, – отшучивался муж, когда я пыталась выяснить, не применяет ли он какую-то неизвестную магию. – У тебя по глазам все видно». Что ж, за те два года, что мы были женаты, Редклиф слишком хорошо меня изучил. Впрочем, как и я его.

– Притворщица, – хмыкнул муж. – Ну ладно, попробуем по-другому.

Он коснулся поцелуем моих губ, а его пальцы безошибочно нашли набухший бугорок и надавили ровно с таким усилием, которое требовалось, чтобы заставить меня застонать.

– Редклиф!

– Ну вот, так и знал, что ты проснулась, – усмехнулся муж, и прижал меня к груди, вжимая в свое тело.

И мое тут же откликнулось. Чтобы утонуть в жаркой близости, в сумасшедших поцелуях, и в тягучей, как мед, нежности, пришедшей потом на смену страсти.

КОНЕЦ

.