Хризантема с шипами

– Глупая ты еще. Молодая, – проворчал неизвестный, и Редклиф не выдержал.

Он прошептал заклинание, и дверь стала прозрачной, открыв происходящее в соседней комнате. Александра стояла у дальней стены, приложив к ней ладони, а вот ее собеседника нигде не было видно. Редклиф задумался, а потом настроился на жену и попытался посмотреть на происходящее ее глазами. Обстановка спальни подернулась серой дымкой, и тут же все предметы снова приобрели свои очертания, только выглядели непривычно. Как будто кто-то лишил их красок.

Редклиф удивленно рассматривал посеревшую, выцветшую мебель, зыбкий туман, наполняющий комнату, и видел только одно яркое пятно, которое притягивало все его внимание. Александра. Жена выглядела удивительно теплой, живой, она словно светилась изнутри мягким приглушенным светом. И Редклифу захотелось протянуть руку и коснуться этого света, окунуться в него, погрузиться с головой. Согреться.

– Вот что я тебе скажу, хозяйка Горленда, – раздался у него в голове надтреснутый голос, и он внезапно понял, кто разговаривает с Александрой. – Что бы ни случилось в прошлом, ты теперь – Хризантема Черного лорда, его супруга и его душа. И ты должна сделать все, чтобы поддержать мужа в его служении.

– В каком служении? О чем ты?

– Поговори с графом, – ответил дух дома, и добавил: – И знай, все не так, как кажется на первый взгляд. А защиту, о которой ты просила, я тебе дам.

– Есть еще кое-что, – быстро сказала Александра.

– Так и знал, что одной просьбой ты не ограничишься. Ну, что там?

– Понимаешь, пока ты спал, замок немного обветшал. Поможешь нам привести его в порядок?

– Обветшал, говоришь? Это никуда не годится. Говори, что нужно сделать.

– В подвале потрескались стены, на первом этаже осыпалась штукатурка, на втором и третьем – закоптились потолки, а на крыше прохудилась черепица.

– Что ж, все поправлю. Произнеси заклинание и скрепи его своей силой.

– Астано верио годби, – тихо произнесла Александра, и замок едва заметно содрогнулся, а Редклиф невольно подумал о том, что если жена решила навести порядок в Горленде, значит, выбранная тактика сработала.

– Сработало, – словно подслушав его мысли, громко прокряхтел дух и добавил: – Я выполню свою часть уговора. А ты пообещай, что присмотришься к мужу и станешь хорошей хозяйкой Горленда.

– Обещаю, – уверенно ответила Александра, а Редклиф усмехнулся. Дух дома только что подловил его жену. И, пожалуй, ему, Редклифу, это только на руку.

Он тихо отошел от двери и направился в кабинет. А там достал старый фолиант с семейными преданиями, отыскал нужную страницу и довольно улыбнулся. «Что ж, Александра Эйден Бенси, – подумал он, – похоже, ты попалась. Посмотрим, как ты теперь выкрутишься…»

Александра Эйден

Через три дня первый этаж особняка был полностью приведен в порядок. Я расхаживала по чистым светлым комнатам, проводила рукой по гладким свежевыкрашенным подоконникам, любовалась солнечными бликами, играющими на блестящем паркете, и впервые за долгое время чувствовала себя счастливой.

Я представляла, как будут выглядеть эти залы, когда привезут оставшуюся мебель. И как оживет второй этаж, когда доставят швейные машины, и все вокруг заполнится их стрекотом. И сколько цвета и ярких красок появится в доме вместе с рулонами новеньких тканей.

А это еще что? Я наклонилась и подняла с пола обрывок газеты, оставшийся после покраски. Видимо, работницы не доглядели. Я бросила взгляд на забранный в рамочку текст, и мое внимание привлекла знакомая фамилия.

«Лорд Руфус Альфред Говард Блэк из Брайерклифф-Мэнор, Вердоф, объявляет о помолвке своей дочери леди Марии Ливии Блэк с лордом Альбертом Нортоном Монтом…»

Я вчитывалась в расплывающиеся строчки и чувствовала, как внутри разливается холодная пустота. Берти! Он собирается жениться!

«Венчание состоится двадцать пятого оджера сего года, в кафедральном соборе Вердофа…»

Через два месяца. Как только пройдет полгода после развода. Что ж, Берти всегда неукоснительно придерживался закона. Но кто его невеста? И где он ее нашел?

Хотя, какая мне разница? Пусть женится, на ком захочет, мне нет до этого никакого дела.

Я смяла клочок бумаги и сунула его в карман.

– Миледи, там вывеску привезли, – прервал мои раздумья голос Саймона, а вскоре и сам охранник появился рядом. – Хотите посмотреть?

– Конечно.

Я отбросила грустные мысли и решительно направилась к выходу.

На улице было шумно. Двое рабочих крепили вывеску к фасаду дома, извозчик громко давал советы, поплевывая семечки и лениво комментируя происходящее, а рядом с ним суетился невысокий господин Вилсон – художник, которому я заказывала вывеску.

– Осторожнее! Нижний угол поддержи. Ты что, не видишь, неровно получается! – причитал Вилсон. – Правее, правее заходи. Вот так… О, светлого дня, ари, – увидев меня, зачастил он. – Вывеска ваша готова, как и обещал. В три дня уложились.

– А говорили, не успеете.