Хороший сын

Больше мне о том времени и сообщить-то нечего. За что меня уволили, уже раскрыто выше. А в тот момент увольнение было как гром посреди ясного неба. Я не мог понять, что во мне не так, мне и в голову не приходило, что последний созданный персонаж был версией Бонзо; сообщение о том, что у меня якобы кончились идеи и что пришло время для свежих решений, я просто принял, хоть и не соглашаясь. Мне стали выплачивать положенное выходное пособие, а когда его срок истек, я вновь перешел на минимальные выплаты по соцобеспечению. Я написал еще несколько книг, но так и не стал автором, который может прожить на доходы от продаж. Предусматривая вероятность того, что у меня опять опустятся руки, я решил позвонить Коленбрандеру, спросить, нет ли у него для меня времени. Но прежде, чем я смог осуществить это намерение, мне на глаза попался газетный некролог.

Глава 19

Годы, многие годы спустя я, бывало, садился на трамвай до Амстелвена, чтобы пройтись по маршрутам из детства Бонзо, из дома в школу, в магазины, на детские площадки. Лучше всего было приехать туда после четырех, когда заканчивались уроки, и поздней осенью, когда уже опускались сумерки и загорались уличные фонари: сначала фиолетовым, потом зеленым, а затем молочно-белым. О вертолете нечего было и мечтать: у меня не сохранилось никаких контактов. Но вот появился Google Earth – и, сидя за ноутбуком, я мог часами зависать над этим районом, положив руку на мышку. Я так и слышу, как пацаны с дилдо-стола тут же закричат: положив руку на мышку? А, вот как это теперь так называется? Но это не важно, сейчас речь не об этом.

5. День пятый и шестой

Глава 1

Это вы устроили меня на работу в ХДПД? – спрашиваю я у Леннокса за завтраком.

Конечно, отвечает он, не поднимая головы. Он плохо выглядит: бледный, под глазами круги.

А зачем?

Потому что мы подумали, что тебе будет полезно чем-нибудь заняться. Романы твои не так хорошо продавались, чтобы на это можно было жить, да? Так что мы подумали: обеспечим ему сферу деятельности, так у него хотя бы будут деньги, чтобы купить себе что-то в мясном магазине и в овощном, а книги пусть себе пишет параллельно. И к тому же это было сродни тому, чем ты занимался у нас. Но ты, блин, потом все равно все испортил.

Подъезжает робот-официант с кофейником и подливает нам кофе.

Кофе настоящий? – спрашивает Леннокс.

А вы как думали, парирует робот, что это голограмма? Не дожидаясь ответа, он снова отъезжает. Леннокс смотрит ему вслед. Ты думаешь, это нормально? – спрашивает он у меня. А кстати, где тебя вчера весь день носило?

Да так, отвечаю я, погулял немного, сходил в музей. Я же утром так и сказал? Или ты думал, что я сбежал после всего того, что ты наговорил мне тогда в машине?

Я ничего не думал, произносит Леннокс.

Это круто, говорю я, некоторые буддисты всю жизнь пытаются этого добиться. Я вот тоже вчера медитировал, но до этой стадии… Ленноксу не смешно, но мне все равно, я чувствую себя бодрым, отдохнувшим, чуть ли не наэлектризованным. Если бы сейчас подъехал робот-официант и передал мне маленький резиновый дилдо, я бы подбросил его Ленноксу в чашку, for old times’ sake. Не было ли такого японского саке-бара, который назывался For old times’ sake?[26] Все зависит от того, сверху ты или снизу. Не, ерунда какая-то. Пора прекращать пить кофе в таких количествах.

Тем временем Леннокс с отвращением смотрит на хлеб на своей тарелке, на котором лежит просвечивающий кусочек мясной нарезки.

Выглядишь ты паршиво, говорю я. Что же ты вчера не позвонил, если беспокоился?

Я не беспокоился, понятно? Леннокс отодвигает от себя тарелку и встает. Увидимся через полчаса на парковке.

На какой парковке?

На той, где у нас машина стоит, придурок. При гостинице. Как выйдешь, сразу направо, а потом еще раз направо.

Он реально злой, я его еще таким не видел. Но это не моя проблема. Леннокс уходит, а я спокойно доедаю свой завтрак под звуки законсервированной фоновой музыки и сдержанного позвякивания столовых приборов остальных проживающих, их несколько, это пожилые люди, судя по всему, супружеские пары; если их потрясти, то поднимется целое удушливое облако пыли. Я чувствую бодрую свежесть: сегодня была вода и напор, мне удалось сходить в душ. Холодный, правда, но, может, именно поэтому мне так хорошо. Теперь буду каждый день принимать холодный душ. Как только домой вернусь. Сначала надо закончить эту поездку с Ленноксом. Позавтракав, я поднимаюсь к себе в номер за сумкой. Внизу за стойкой регистрации робот ведет себя по-деловому нейтрально.

На подземной парковке прохладно и темно, стены и колонны из голого бетона. На полу кое-где лужицы, и откуда-то доносятся звуки капающей воды. Леннокс стоит рядом с автомобилем, которого я еще не видел, он маленький и голубой, беспилотник чуть ли не сплошь из стекла, такой типа гольфкар, только для больших расстояний.

Это не наш автомобиль, говорю я.

Не наш, соглашается он и открывает дверцу. Садись.

Поедем теперь на нем?

Садись давай.