Хамелеонша

– Ищу похожие пуговицы, – он указал на пурпуэн, где не хватало двух ромбиков с золотой окантовкой, и я смутно припомнила, как в забытьи под дождём цеплялась за него соскальзывающими пальцами.

– Кажется, вот эти подойдут, – я выудила из лотка очень похожие и, наклонив руку, ссыпала ему в ладонь.

Тесий покрутил одну, рассматривая.

– Да, вполне. Возьму их, – кивнул он торговцу и поклонился подошедшим Бланке и Дите. – Ваше Высочество, миледи.

– Мы направляемся к братьям, – громко сообщила принцесса.

– Тогда позволите вас сопроводить?

Мы позволили, и Тесий, расплатившись, принялся расчищать нам дорогу. Продвигаться стало значительно легче.

– У меня не было случая поблагодарить вас и спросить, как прошла поездка. Удачно?

Секретарь бросил быстрый взгляд на Бланку.

– Да, вполне. Ну куда же ты лезешь! – Поймал он за шкирку вертлявого сорванца, пытавшегося рыбкой проскочить между нами, и отправил в обход. – Через пару недель ждём делегацию с ответным визитом. В честь этого состоится праздник.

– Праздник? – оживилась принцесса. – Значит, будет пир? А возможно, и танцы?

– Да, скорее всего, – сдержанно улыбнулся Тесий. – Так что вам стоит уже сейчас озаботиться нарядами и украшениями.

Мы как раз проходили мимо очередной завлекательной палатки, и я замедлила шаг. Глаза невольно разбежались. Впервые за долгие годы я могла позволить себе маленькую роскошь. Не украсть, не колебаться мучительно между желанной безделицей и едой, всегда выбирая в итоге последнюю, а спокойно купить: в поясе бряцало немного мелочи из задатка леди Катарины. Эти деньги честно отработаны в брачную ночь с Годфриком, пусть и не совсем так, как она хотела, но, главное, цель достигнута.

Я провела костяшками по мягким шёлковым лентам, протянувшимся разноцветными языками.

– Сколько?

Пузатый лысоватый торговец поддел ближайшую заскорузлым пальцем, чтобы заиграла на солнце и покупательница точно не соскочила с крючка.

– Четыре денье, но для вас, леди, всего за два.

– Вам нравятся? – спросил Тесий.

– Очень.

– Позволите заплатить?

– Я могу сама.

– Конечно, можете, но дело ведь не в этом, правда?

Я неуверенно посмотрела на него, снова на ленты и, помедлив, кивнула.

– Хорошо.

Он повернулся к торговцу:

– Дайте нам две красные.

– Лора предпочитает изумрудные, – раздалось за спиной. – Её любимый цвет.

Мы одновременно обернулись. Людо стоял, сложив руки на груди, и зло, неприятно улыбался.

– Я запомню на будущее. Рад встрече, Людовик.

Брат предпочёл не заметить протянутую руку, продолжая смотреть только на меня всё с той же жуткой приклеенной улыбкой.

– Не трудись, тебе это знание не пригодится.

– Мне и красные нравятся, – возразила я, чтобы сгладить грубость.

– Да? Раньше ты этот цвет не различала. Наверное, после сна всё в голове перепуталось, – любезно заметил брат. – А как насчёт вас, принцесса? Какие вам купить?

Оказывается, Бланка не так уж мне мешала. До этого момента.

– Я тоже люблю изумрудные, – едва слышно прошептала она, и в глазах у меня помутилось, а лицо перекосило от точно такой же, как у Людо, улыбки.

– Да? – усмехнулся он, глядя на меня. – А мне кажется, вашим волосам больше канареечные пойдут.

– Значит, я люблю канареечные, – последовал ответ.

Закончилось тем, что он купил ленты нам обеим, и дальше группа разбилась на тройку и пару: Людо сопровождал принцессу с неотступно следующей по пятам Дитой, а Тесий – меня.

– Вы его боитесь? – неожиданно спросил мой спутник.

– Кого? Брата? Конечно, нет! – Я засмеялась, и Людо обернулся с прищуром. – С чего вы взяли?

– Просто иногда он так на вас смотрит… вот как сейчас, даже мне жутко становится. И этим же взглядом перерезает мне горло. Ещё он бывает с вами груб.

Мне стало не до смеха.

– Не говорите того, о чём не знаете, – резко ответила я. – Людо никогда не причинит мне вред, и нет ничего, чего бы я ему не простила.

– Ничего? – тихо переспросил Тесий.

– Ни единого преступления, – отчеканила я, и на этот раз настал черёд секретаря смеяться.

– Что вам знать о преступлениях? Вы, думается мне, и бабочку тронуть не посмели бы. Вот скажите, что самое страшное вы совершили в жизни?

Я напряжённо посмотрела на него.

– Что вы имеете в виду?

– Ну, за что вам стыдно?

Брат снова кинул на меня взгляд через плечо, и между нами протянулся узкий, пропахший подгоревшей подливой коридор.