Каторжанин

Ощущения были ужасные, в мозг как будто налили раскалённого свинца. Впрочем, пытка продолжалась недолго, я почти сразу потерял сознание, а когда в очередной раз пришёл в себя, от неприятных ощущений не осталось даже следа. Память осталась при мне, правда… всё то, что я узнал про себя, было… как бы сказать… меня это очень сильно ошарашило, мягко говоря. Впечатления были такие… словно я примерил костюм с чужого плеча. Идеально пришедшийся по фигуре, но… всё-таки чужой. И даже несмотря на то, что я вспомнил абсолютно всё, вплоть до мельчайших подробностей, вопросов возникло едва ли не больше чем полученных ответов.

Майя и Мадина, всё ещё находились рядом, видимо беспамятство продлилось очень короткое время.

Заметив, что я открыл глаза, Майя поинтересовалась.

— Как вы себя чувствуете? Вы находились в очередном обмороке. К счастью, недолгом.

— Не стоит беспокойства… — улыбка вышла слегка натянутой. — Всё уже в порядке. Но я всё вспомнил и готов назваться. Я Любич Александр Христианович, в прошлом офицер отдельного корпуса пограничной стражи Российской империи, а ныне… каторжник…

Глава 2

— … а ныне каторжник…

С последним словом немедля нахлынула лавина воспоминаний.

Изящный дамский будуар, с высокой спинки кровати свисает прозрачный шёлковый чулок, под ним на полу мужские кальсоны нежно-кремового цвета…

Красивая обнажённая женщина одной рукой стыдливо натягивает на грудь простыню, а второй испуганно прикрывает глаза.

Нервный, плаксивый крик разрывает мозги.

— Нет, нет, Алекс, это не то, что ты подумал…

Рядом с женщиной стоит тощий голенастый мужчина, в одной нательной рубашке и сползшем на щиколотку левой ноги носке.

Лицо у него растерянное, потное и красное, в глазах одновременно испуг и наглое торжество.

— В самом деле, Сашка, не стоит делать преждевременные выводы. Ничего же страшного не произошло, мы же друзья…

Ладонь судорожно стискивает рукоятку револьвера.

Во лбах женщины и мужчины почти одновременно появляются маленькие тёмные пятнышки.

И только потом раздается сдвоенный грохот выстрела.

Видение было такое яркое и живое, что я даже почувствовал запах пороха после выстрела.

Сердце кольнули стыд и обида, скулы свело от злости, противно скрипнули сжатые зубы.

Но все эти чувства перебило дикое недоумение, выразившееся в немом яростном вопросе:

«Да кто вы все такие, мать вашу?»

И в то же мгновение наваждение исчезло.

Дело в том, что я прекрасно узнал в героях сцены свою жену, своего лучшего друга, а точнее, бывшего лучшего друга, узнал самого себя, но, кровь и преисподняя, одновременно понял, что на самом деле вижу их в первый раз. Это выглядело так, как будто я вёл под венец абсолютно незнакомую женщину, но при этом был совершенно уверен, что её люблю.

«Да что за нахрен?!! — идиотизм ситуации едва не вызвал помешательство. — Как так может быть, это же мои воспоминания? А если не мои, тогда чьи?..»

Но тут же опомнился, выбросил из головы все дурные мысли и посмотрел на своих новых знакомых.

Честно говоря, ожидал какой угодно реакции, но только не такой. Можно было подумать, что я далеко не первый каторжник, с которым им приходилось иметь дело. Потому что сёстры остались совершенно невозмутимыми, а в глазах девочки даже мелькнуло нечто похожее на сочувствие. Впрочем, Сахалин одна огромная каторга, так что каторжане здесь далеко не редкость, скорее обыденность. Так что могли давно привыкнуть. Но что они здесь делают? Да ещё сами, без взрослых?

— Рады знакомству, Александр Христианович, — нейтрально ответила Майя и девушки ещё раз присели в книксене.

«Пусть так… — озадаченно хмыкнул я про себя. — Впрочем, после последних откровений о моей личности, уже не стоит чему-либо удивляться…»

И тут же спохватился. Какого чёрта, совсем от реальности оторвался, идиот.

— Дамы, я немного намусорил в вашем дворе и этот мусор следует немедля убрать подальше, чтобы не привлечь диких зверей или кого ещё похуже. К тому же, после случившегося вам не стоит здесь надолго оставаться — японцы будут искать пропавших и, рано или поздно, обязательно снова сюда заявятся.

— Трупы уже убрали наши друзья, — спокойно, будто речь шла об обычном мусоре, ответила Майя.

— Друзья? — я вспомнил бородатых волосатиков в кимоно. — Это…

— Да, наши друзья, айны, — подтвердила девушка. — Их ещё здесь неправильно называют гиляками.

— А оружие?

— Не беспокойтесь, всё собрали, ничего не пропадёт, айны кристально честные люди, — сухо бросила Майя. — А что до японцев, то они появятся здесь нескоро. Наш дом расположен в трёх днях пути от ближайшего населённого пункта, к тому же, теперь айны наблюдают за всеми дорогами сюда и вовремя предупредят нас. Но, вы правы, к сожалению, может так случиться, что нам придётся скоро уйти…

В первый раз всё время нашего знакомства по лицу девушки пробежали эмоции — скорее всего — досада, да и то, очень сдержанная.

Н-да… железная девица. Её сестрица Мадина слегка эмоциональней, хотя тоже сухарь ещё тот. Впрочем, возможно тому есть серьёзные причины, я о сёстрах пока ничего не знаю.