Капитан "Ориона"

Императрица Элиза сидела у туалетного столика, медленно перебирая украшения в небольшой шкатулке. В зеркале отражалось окно с заснеженным пейзажем и её лицо. Густо-синие глаза, платиновые волосы, перламутровая кожа… зима ей к лицу. Как и изумительный ювелирный комплект с натуральными бриллиантами и сапфирами такой чистоты и цвета, что даже у неё, видевшей, казалось, всё на свете, от восторга перехватывало дух. Диадема, колье, серьги, браслет и кольцо, ручная, штучная работа, многие часы кропотливого труда лучших мастеров и камни, равных которым нет во всей Империи… Бесценное сокровище.

Она вспомнила доклад одного из офицеров департамента порядка, на котором в первый раз услышала об этих камнях. Вокруг богатого месторождения развернулся настоящий триллер, полный интриг, зависти, жадности и подковёрной возни высокопоставленных лиц. Верховный окрестил это «Делом тысячи предательств», и по всем законам пиара подарил сочную сенсацию вечно голодным журналистам, с готовностью раздувшим и так громкое происшествие.

Доклад об этом деле лежал здесь же, среди косметики и украшений. Она долго гладила кончиками пальцев титульный лист, на котором твёрдым размашистым почерком Верховного было выведено: «Копия третья, Её величеству императрице». Велеслав получает истинное удовольствие, созерцая результаты своей работы, и данное «Дело…», — даже не начав читать, она была уверена в этом на сто процентов, — было спланировано им лично от начала и до конца. Наблюдая за его работой долгие годы, она научилась угадывать его руку, даже если официально он к делу не имел никакого отношения. Особенно, если не имел.

…Всё началось, как всегда, с мелочи — повысилась выработка одного из самых перспективных месторождений сапфиров на Новой Индии, планете столь же красивой, сколь далёкой от Земли. В выгодное предприятие стали вливать новые инвестиции, рентабельность повысилась ещё чуть-чуть… и застыла. На первый взгляд. По оценкам двух разных независимых экспертов, отчеты которых были подшиты к докладу, запасов драгоценного минерала в месторождении должно было хватить ещё лет на триста, а объёмы добычи должны были постоянно возрастать.

Они и возрастали. Вот только большей частью оседали в широких чиновничьих карманах, просачиваясь сквозь официальную отчётность прямиком на чёрный рынок. Поймать за руку никого не удавалось, да и ставить под сомнение репутацию уважаемых людей ради горстки каменной крошки посчитали нецелесообразным. Тем более, что «уважаемые люди» особенно не наглели, делились с кем надо и предприятие содержали в порядке. А мелкие утечки — чёрт с ними, у всех свои недостатки.

Элиза улыбнулась докладу, перевела взгляд на центральный камень кольца, улыбнулась ещё шире. Эти самоцветы назвать «мелкими утечками» не смог бы никто. Камни такого размера и качества — большая редкость, их бы не продали, стали бы возить по Империи в составе какой-нибудь выставочной коллекции, начальнику завода и нескольким крупным управленцам выдали бы премию… Но начальник возжелал чего-нибудь посущественнее подачек от официальных властей.

Удержать в секрете такое событие не удалось — даже из самых доверенных голов утекает информация. И на удивительные сапфиры сразу нашёлся покупатель. Некий баснословно богатый бизнесмен из Торгового Союза, пожелавший сохранить инкогнито и подославший к начальнику завода своего поверенного… в этом месте, над именем посланца, почерком Верховного, его любимой старинной ручкой, было выведено: «Агент № 1». Элиза улыбнулась, прищурила глаза, погрозила надписи пальцем.

«Ты всегда любил провокации, хитрец!»

Она была уверена, что пометка есть только в её копии доклада. Никто больше не знает, что если бы не Велеслав, возможно, этого «Дела тысячи предательств» не было бы вообще. Чего он добивался? Хотел почистить ряды власть предержащих? Испортить репутацию бизнесмену из Торгового Союза? Всего этого, и ещё чего-то другого? Можно гадать вечно. Как сказал когда-то министр территориального управления, приходящийся Верховному заклятым другом и вечным соперником, «Если ты не видишь в действиях Верховного второго дна, это значит только лишь то, что ты этого дна не видишь». Она тогда мысленно добавила, что если ты всё-таки видишь это самое второе дно, будь уверен — есть третье и, возможно, четвёртое.

«Твоя душа настолько глубока, что никакое солнце не сможет просветить её всю. Что скрыто там, куда не заглядывал никто? Сколько бы я отдала, чтобы хоть одним глазком…»

Она посмотрела на своё отражение, убрала эмоции и подняла подбородок — нужно держать лицо, даже перед зеркалом. Нельзя расслабляться, привыкать к вседозволенности даже наедине с собой. Император умён и проницателен, если он заметит… Она вздохнула и вернулась к докладу.