Капитан "Ориона"

Не чувствуя ног, она схватилась за подоконник, пытаясь обрести опору.

— Мы не можем…

— Мы можем, — он поддержал её за талию свободной рукой, другой продолжая поглаживать палец с кольцом, — я могу. Скоро всё изменится, Элиза. И я хочу, чтобы ты меня поддержала, когда придёт время, — он улыбнулся и провёл носом по её щеке, — а оно придёт скоро.

— Ты не можешь…

— Я могу сказать два слова, и через тридцать секунд сюда ворвётся десяток агентов. Ещё через три секунды ты уснёшь и проснёшься на другой планете, а здесь тебя заменит двойник, которого никто не сможет разоблачить, я ручаюсь.

— Но Империя… — вскинулась она, он усмехнулся:

— Но Империя имеет значение, поэтому ты нужна мне здесь. Империя расцветёт как никогда раньше, наступит новая эра. Всё будет по-другому, — он прижался губами к её шее, чуть прикусил кожу, отодвинулся и заглянул в глаза: — Нам не нужно будет прятаться. Ты поможешь мне?

Его глаза сверкали как бриллианты, такие же многогранные и твёрдые… Она отчётливо увидела в них, что он уже всё решил. Он знает, что она ответит. Он всё знает.

— У меня есть выбор? — прошептала она.

— Нет.

— Велеслав, — его китель был жёстким и шершавым, а губы такими горячими и властными, что кроме них она ничего не запомнила.

Она никогда в жизни так не целовалась. Комната ещё качалась, когда он отнёс её в кресло, вложил в руки книгу, педантично открыв на семнадцатой странице, снял с пальца кольцо с сапфиром и надел обручальное, спрятав другое в скрытый карман платья. Поправил её причёску, застегнул до конца воротничок и дал понюхать какую-то таблетку.

В голове мигом прояснилось. Элиза испуганно расширила глаза, не решаясь заговорить, трезвый взгляд на ситуацию внушал ужас.

— Спокойно, — он отошёл на положенный метр и чуть улыбнулся: — У вас разболелась голова, когда вы сидели в спальне. Вы пошли в библиотеку, почитать перед конной прогулкой. Меня здесь не было. Через минуту за вами придёт Лиллет. Придерживайтесь расписания и постарайтесь вести себя естественно, я знаю, вы умеете. Если компаньонка что-то заподозрит, скажете, что вас расстроил прочитанный доклад, вы глубоко возмущены непорядочностью начальника гранильного завода, и это наводит вас на мысли о несовершенстве политического воспитания в Империи. Госпожа Лиллет сегодня читала статью об этом, её захватит тема и она забудет о ваших возможных ошибках. — Он отступил ещё на шаг и легко поклонился: — У вас всё получится, ваше величество.

Нажал на мини-комм, скомандовал: «Код семь», за его спиной бесшумно отодвинулся в сторону книжный шкаф. Отступив в тёмный проём, Верховный хитро улыбнулся и послал ей воздушный поцелуй. Нажал что-то на стене, шкаф вернулся на место, одновременно щёлкнули запоры входной двери и по коридору застучали каблучки.

Элиза глубоко вдохнула, расслабила лицо и опустила глаза в книгу.

Часть 2.3, Элиза. 16 января 5392 года

Планета Солнечной системы Земля

Зимняя резиденция в Петербурге 

16 января 5392 года от Восшествия Императора 

14:45(время по Гринвичу)

В окна большого зала заседаний сонно барабанил дождь, навевая тоску и туманя мысли. Императрица Элиза в третий раз читала собственные заметки, пытаясь вникнуть в суть доклада… ничего не выходило. То ли господин капитан Ле Шайн так путано излагал простейшие вещи, то ли её мыслями в данный момент владело что-то иное. Например, высокий статный офицер в почти таком же, как у капитана, мундире, только без серых вставок и знаков различия. Уж он бы точно сумел изложить суть дела коротко и по существу…

— Ваше величество?

— Да, мой Император, — она с трудом вынырнула из туманных видений каре-зелёных глаз, попыталась изобразить на лице сосредоточенное внимание. Император умён, если он заметит…

— Мне показалось, Вы были немного рассеяны во время заседания, — серые глаза немолодого мужчины чуть шутливо прищурились из-под светлой чёлки, Элиза удивлённо приподняла брови, но мгновение спустя с извиняющейся улыбкой опустила ресницы:

— Я прочитаю протокол.

— Ни секунды не сомневался в этом, — качнул головой Император, — Но всё же я попрошу вас быть сосредоточеннее… и сдержаннее. Что бы ни происходило у нас в душе, подданные должны видеть лишь то, что им видеть положено.

— Я знаю… — она залилась краской, прикусила губу, но Император не позволил себя перебить: