«Как заводить друзей и выигрывать в квиддич» (ЛП)

Онода вздрогнул от вызывающего тона и мысленно отругал себя за то, что забыл, что они с Имаизуми не одни здесь. Конечно, Наруко был раздражен тем, что Онода использовал его как ширму и говорил через его голову (фигурально выражаясь, естественно). Запоздало осознав, что, вероятно, должен был представить Наруко Имаизуми — в конце концов, это вежливо, — Онода решил обратиться к ним, но пока он думал, стало уже слишком поздно.

— Конечно, у меня нет проблем с этим, — ровно ответил Имаизуми, и его глаза блеснули, когда он увидел неопрятный вид Наруко, его магловскую одежду, а особенно задержался на его рыжих волосах. — Во всяком случае, не с Онодой. Квиддичная площадка свободна для всех — даже если это трепло из семейки предателей.

Это была… совсем не та реакция, на которую надеялся Онода.

Наруко замер.

— Не мог бы ты повторить, Имаизуми? — спросил он, угрожающе прокатив на языке имя. — Что там насчет моей семьи?

— Думаешь, я не замечаю? — насмешливо изогнул губы Имаизуми. — Я смотрел церемонию распределения. Даже если бы ты не был таким очевидным Наруко по внешности — и темпераменту, — я бы в любом случае не пропустил твое имя, когда тебя распределяли. Такую славу здесь не скроешь.

— А с хера ты решил, что я прячусь? — огрызнулся Наруко. — И раз уж мы обсуждаем семьи, почему бы не вспомнить твою?

Лицо Имаизуми стало непроницаемым.

— Да как ты смеешь, — сказал он, и в каждом слове сквозила ярость. — Мне не нужно…

— Уж не думаешь ли ты, что я не знаю о почтенной чистокровной семье Имаизуми? — с издевкой спросил Наруко. — Говорят, вы не менялись уже сто лет. Магия — сила, ага? Выслеживал маглов в качестве тренировки, Имаизуми?

— Ты ничего не знаешь, — бросил Имаизуми. — Если бы было по-вашему, твои маглы уничтожили бы нас!

Ситуация уже давно стала хуже самых плохих представлений Оноды о том, как могла бы пройти эта встреча, но перебранка продолжалась с быстротой молнии, и он обнаружил, что не может найти возможность вмешаться.

— Твой отец пытался отправить мою мать в Азкабан! — крикнул Наруко, теряя контроль под влиянием гнева.

— Твоя мать заслуживает попасть в Азкабан, — процедил Имаизуми сквозь сжатые зубы. — Она смутьянка и подстрекательница, которая больше заботится о том, чтобы создать шумиху и привлечь внимание, чем о безопасности и стабильности магического мира. И я уже могу сказать, что ты точь-в-точь как она.

— Да? Я приму это за комплимент, потому что для тебя безопасность и стабильность значит только, что ты живешь жизнью богатенького титулованного паршивца за счет других!

— Не воображай, что ты знаешь хоть что-нибудь о моей семье или обо мне! — прошипел Имаизуми. — И я бы посмотрел, кого называть паршивцем, на твоем месте. Я не ною, как ребенок, не выгляжу как нечестивый потомок лепрекона и особо низкорослого нарла. Хотя по сравнению с твоими настоящими родителями это еще респектабельно…

Наруко ощетинился, как разозлившийся кот.

— Сказал уже, не смей так говорить о моих родителях, ты, ублюдок. На себя посмотри! Ты будто в колодце вырос — весь длинный, бледный и узкоглазый. С учетом того, что я слышал о чистокровных семьях, я не удивлюсь, если…

— Словно ты что-то в этом понимаешь…

— Какака, так это правда?

— Что? Нет!

— Эм, ребята… — неуверенно сказал Онода, надеясь привлечь внимание. К несчастью, Имаизуми и Наруко были слишком поглощены ссорой, чтобы услышать его, не говоря уже о том, чтобы отвлечься.

— Ты самая злобная мелкая тварь, которую я когда-либо встречал, — рявкнул Имаизуми, и его лицо было выразительнее — и тревожнее, — чем когда-нибудь видел Онода. — И волосы твои дурацкие, а зубы вообще смешно выглядят, не представляю, как ты с ними разговариваешь!

— А ты самодовольный говнюк с таким лицом, будто кто-то размазал дерьмо у тебя под носом и тебе приходится каждый день его нюхать…

— Ребята! — крикнул, не в силах больше сдерживать раздражение, Онода.

Имаизуми и Наруко прекратили обмениваться ругательствами и удивленно взглянули на него, словно забыв, что он тоже там.

Вероятно, так оно и было.

— Ладно, — глубоко вздохнул Онода, тщательно подбирая слова и чувствуя неловкость оттого, что наступила тишина и все внимание было обращено к нему. — Ладно, я знаю, что у нас тут… началось не очень хорошо, но…

— Все было бы нормально, если бы он не задирался, — пробормотал Имаизуми.

— Все было бы нормально, если бы он не был таким гандоном, — отозвался Наруко.

— Ребята, — повторил Онода, из последних сил собирая остатки терпения. — Имаизуми, Нару… Шокичи. Я вижу, что, вероятно, есть… вражда между вашими семьями… — сказал он так дипломатично, как только мог, и Имаизуми и Наруко посмотрели друг на друга. Онода поспешил продолжить: — Но здесь это все не имеет значения, так ведь? Я имею в виду, мы в Хогвартсе, а наших семей здесь нет… В смысле, я — маглорожденный, у На… Шокичи мать ведьма, а отец — магл, Имаизуми… чистокровный? — неуверенно сказал Онода и сразу же пожалел, когда Имаизуми заметно вздрогнул. — Но мы все волшебники в Хогвартсе, и все должны делать одно и то же, разве мы не можем поладить?