Как умирала Вера

– Смерть Эллы станет просто смертью. Я достаточно рисковал во имя нашей любви.

– Да уж… Так что потом?

– Разделаемся с формальностями, и займемся тобой. Будем выяснять, что и когда пошло не так.

– Чтобы потом убить меня? – Вера вздрогнула, потому что сама не поняла, откуда у нее взялась такая уверенность в этом. – Ты не можешь сделать это классическим способом. Ты убиваешь только во имя науки и ради экспериментов. А со мной этот номер не пройдет. И неизвестно, что подействует на меня, а что нет… Хотя ты найдешь способ.

42

Я не боюсь смерти.

Когда ты умираешь, твоя душа продолжает жить и становится абсолютно счастливой.

Полный покой после смерти, перерождение в кого-то другого – вот самая большая надежда моей жизни…

Курт Кобейн

Уснуть удалось только под утро, причем каким-то странным тревожным сном, наполненным видениями из прошлого – как далекого, так и не очень. В основном это были крайне неприятные моменты, в которые Вере доводилось намеренно или случайно обижать других людей. При этом она как будто вместе с ними переживала обиду на саму же себя. В этих видениях присутствовали и девочка из детского сада, которой Вера, мечтавшая стать парикмахером, в качестве эксперимента отрезала косичку почти под корень, и гримерша с телеканала, которую уволили после того, как Вера окрестила ее криворучкой, и другие люди в похожих ситуациях.

Девушке стало настолько тошно от самой себя, что она очень обрадовалась Римме, которая ее разбудила. В руках она держала две вешалки с элегантными женскими костюмами.

– Герман хочет, чтобы ты примерила эти два варианта.

– Изверг уже встал?

– Уже позавтракал. И тебе не помешало бы наконец поесть.

Вера не знала, в какой момент Римма ее рассекретила, но честно призналась:

– Я завидую тем, у кого есть аппетит, и тем, кто может спокойно спать. Вот тебя совесть не мучает по ночам?

– Мучает, деточка. Всех мучает… После завтрака Алина тебя загримирует.

Вера поморщилась:

– Оставь один комплект. Мне все равно, в чем я предстану перед фишерскими казначеями. Лучше скажи мне, как там новая пленница – донор для Эллы?

Римма замялась. Видимо, она не получала инструкций насчет того, можно ли ей распространяться на эту тему.

– Римма, это простой вопрос. Пожалуйста, ответь.

– Ее увезли вчера вечером. Чем-то не подошла, наверное.

– Вечером? Во сколько?

– Сразу после ужина.

Это значит, часов в семь вечера. Задолго до звонка Пахому и поездки в телецентр. Когда Вера уезжала, Даны уже давно не было в доме, и вернулась Вера в плен к Фишеру, получается, зря. Однако еще неизвестно, куда и в каком состоянии увезли сестру.

Наскоро ополоснувшись и натянув на себя бордовый брючный костюм, Вера направилась к Фишеру за объяснениями. Но он вместо ответов на ее вопросы и требования позвонить Антону демонстративно спрятал телефон в сейф и сообщил, что все доказательства предъявит после подписания документов, а также заверил Веру, что сестра сейчас едет на поезде домой. Вера недовольно фыркнула и отправилась гримироваться.

При всей своей неприязни к Алине она отметила ее неплохие визажистские способности. Через сорок минут стараний девушки, которая раньше работала в салоне красоты и подрабатывала гримером в театре, на Веру из зеркала смотрела серьезная зрелая женщина с узкими скулами, заостренным носом и совершенно несвойственным Вере разрезом глаз.

– Дядя планировал сделать тебе небольшую пластическую операцию после основной, – поясняла по ходу дела Алина, орудуя пушистой кистью. – Но возникли какие-то обстоятельства, не терпящие отлагательств.

– Люди, которые сегодня придут, знают Эллу?

– О, я думаю, дядюшка позаботился о том, чтобы среди них сегодня не было никого из тех, кто знает тетю лично… Получилось очень даже похоже.

Вера внимательно рассматривала свое немного постаревшее, но ничуть не подурневшее от этого лицо:

– Откуда эти морщины?

– Толстый слой тоналки в мимических областях и пара нехитрых манипуляций, – гордо объявила Алина и добавила, складывая косметику и всевозможные кисти в небольшой чемоданчик: – Идея с твоей сестрой была заранее провальной. Мало того, что вы и не похожи вовсе, так она еще и выше вас с Эллой на две головы. Не знаю, что нашло на дядю. Хорошо, что он вовремя одумался.

И тут до Веры дошло, что Дана была лишь очередным рычагом влияния на нее. Фишер ни за что бы не признался, что отпустил сестру, если бы не история с записью, а использовал бы этот козырь до конца. Ему повезло вдвойне, потому что о присутствии Даны в доме Вера узнала от Пахома. Фишер не собирался делать из сестры очередную пленницу, а скорее всего просто предъявил бы Вере доказательства того, что сестра в доме, в виде фото или видео. Вера бы поверила и плясала под его дудку дальше.