Как избавиться от манипуляторов. Есть такая возможность

Гораздо легче уловить недопустимые вещи, когда их видишь со стороны. Нелли рассказывала мне о преследовании бывшим мужем, жертвой которого она была. Он преследовал ее на улице, барабанил в дверь, звонил ей посреди ночи… «Вы подали жалобу?» – спросила я. – «Нет! У него двое детей!» – с ужасом ответила она. Вот прекрасный образец рационализма: неужели наличие двоих детей дает право притеснять бывшую жену? – Но Нелли готова страдать «ради двоих детей». Тогда я спросила ее: «Если бы ваша лучшая подруга жила так, как вы, что бы вы ей посоветовали?» Сама себе удивившись, Нелли не задумываясь произнесла: «Подать жалобу!»

Значит, если бы ваша лучшая подруга жила так, как живете вы, вам бы казалось, что такое нельзя терпеть?

Когда начинаешь давать понять манипулятору, что его поведение неприемлемо, он часто удивительным образом капитулирует. Но будьте настороже, когда он будет обещать измениться: он просто хочет выиграть время и перейти к действиям, сильным и точным, цель которых – восстановить подчинение.

 Когда Соня уехала из дома, где жила с мужем и переехала в новую квартиру, Ален, наконец, начал лечиться от алкоголизма. Соня просила его об этом в течение двадцати пяти лет. Такой поворот дел мог бы показаться ей подозрительным, но Соня вбила себе в голову, что она виновата. Закончив лечение, Ален плакал, умолял, клялся… он вел себя так, как она всегда мечтала. Наконец, она все же вернулась к нему. Как и следовало ожидать, как только она вернула хозяину ключи от новой квартиры, он снова начал пить.

Справедливость и несправедливость

Понятие справедливости и несправедливости – это дополнение к разъяснению по поводу легального и нелегального, приемлемого и неприемлемого. Подчас мы принимаем несправедливости, потому что они не неприемлемы.

Возьмем пример семьи из четырех человек. Отец сидит на диване. Он смотрит теленовости. Двое детей в своей комнате играют на компьютере. На кухне мать готовит ужин. В этой банальной семейной сцене нет ничего противозаконного или неприемлемого. Однако можно представить это так: в семье четверо совершенно здоровых людей. Трое развлекаются, а одна – трудится на общее благо. Справедливо ли это? Я уже слышу недоброжелательные голоса некоторых мужей: «Да ей это в радость, она отдыхает, когда готовит!»

Нет, такая ситуации несправедлива, и мы все это знаем, даже если стараемся об этом не думать! Вот почему, даже если эта мама и готовит еду с радостью, все же в ней подсознательно копится недовольство, напрямую связанное с тем, что отдает она больше, чем получает. Это недовольство мало-помалу отравляет ее отношения с семьей. Она становится раздражительной, начинает часто плакать, будет все чаще и обиднее упрекать близких в эгоизме и лени. В ее муже и детях подспудно будет копиться на нее зло, и вскоре ее плохое настроение станет удобным алиби, чтобы оправдать свою лень: ей никогда не угодить. Все это будет выглядеть так: каждой уступке, сделанной ей, дабы избежать конфликта – потому что надо доставить ей удовольствие или потому что это считается долгом, – будет вестись бессознательный подсчет.

Нет ничего бесплатного, и тот, кто отдает слишком много, подсознательно лелеет тайную надежду, что, согласно логике и здравому смыслу, ему воздастся сторицей.

Предлагаю вам просто обратиться к фактам. Тем более что манипулятор всегда львиную долю оторвет себе. В условном договоре, который вы с ним заключили, есть молчаливая договоренность, что вы отдаете, он берет. Поскольку он умеет раздувать то малое, что он для вас делает, при каждом удобном случае размахивая у вас перед носом той УСЛУГОЙ, которую вам оказал лет пять назад и которая, к тому же, возможно, была единственной его услугой, он дает вам понять, что это вы перед ним в долгу. Взгляните на все объективно, посмотрите на чистые факты: кто и что действительно отдает? Каким образом ваш манипулятор заставляет вас всегда чувствовать свою вину, чтобы у вас было ощущение, что вы ему должны больше, чем он вам?

Прислушиваться к его потребностям и желаниям