#Как это было у меня. 90-е

В 1995–1996 годах Минфин выделил регионам для сельского хозяйства огромные кредиты. Все эти деньги были потрачены на закупку горюче-смазочных материалов, чтобы регионы могли провести посевную, а затем уборочную. Все успешно посеяли, все убрали, а кредиты в Минфин никто так и не вернул.

И теперь, в 1997-м, они опять придут за кредитами. Мы, сказал Ковалев, не хотим им ничего давать, пока они не вернут старые долги, но ведь денег у регионов нет. Замкнутый круг!

– Вот мы, Минфин, и сидим, ломаем голову, что можно сделать?

– А какая общая сумма долгов и сколько регионов в должниках? – уточнил я.

– Общая сумма – около 9 триллионов рублей, огромные деньги, это около полутора миллиардов долларов, – ответил Ковалев. – В должниках почти все областные администрации, их около шестидесяти.

– А давайте мы их все секьюритизируем? – с ходу предложил я.

– То есть? – переспросил замминистра. Сло́ва этого он не знал, но оно его и не испугало.

Я начал прояснять: «Пусть регионы в счет долгов перед Минфином расплатятся какой-нибудь своей ценной бумагой – векселем, облигацией или закладной. Другими словами, сначала мы с вами превратим их долги в ценные бумаги, “секьюритизируем” их. А потом вы будете думать, что делать дальше. Может, удастся даже продать эти бумаги на рынке, и вы получите за них деньги. Но даже если продать не выйдет, вы все равно переоформите задолженность в ценные бумаги.

Это в любом случае лучше, чем просто долги перед Минфином. По старым долгам регионы платить вам уже не будут».

Эта общая идея проекта пришла в голову сразу.

Тут не понадобилось каких-то дней или недель на ее разработку и продумывание. Общая концепция стала ясна сразу, и я ее тут же изложил Ковалеву. Он достаточно разбирался в финансах, чтобы почувствовать, что концепция в целом верна, но оставался вопрос: реализуема ли она? В тот момент ни он, ни я этого понять не могли.

Возможно ли заставить шестьдесят областных администраций выпустить какие-то ценные бумаги? Знают ли они вообще, что такое ценные бумаги, – там, в регионах? Если они их выпустят, рассчитаются ли они по своим долгам с Минфином? Что это будут за бумаги? Где их хранить? Как ими торговать и где? Кто их купит на рынке? Заинтересуют ли кого-нибудь эти бумаги? В общем, вопросов сразу возникла туча, и Ковалев чуть поник.

Слишком уж все выглядело трудновыполнимо. Сама идея, наверное, была красивой, но это была только идея. Как такое реализовать? Возможно ли?

Не найдя с ходу ответов на все вопросы, мы с Ковалевым расстались. Я попросил одну неделю на то, чтобы разработать предложения и примерный план действий.

Когда я вышел из Минфина, то, скорее, еще сам не верил в свою идею. Такое вряд ли можно было реализовать.

Но тем не менее с этой мыслью я сразу приехал в банк, и мы собрались всей командой обдумать план. Мы сели писать его сразу, и тут же в ходе общего обсуждения стали воедино складываться те элементы пазла, которых и не хватало в тот момент, когда эта общая идея только пришла мне в голову в Минфине.

Так одним из элементов пазла лег депозитарий, именно в нем Минфин станет хранить бумаги.

Сами бумаги должны быть облигации!

Точно! Тут векселя не подойдут, и вообще нужно заканчивать с векселями! Эта мысль пришла как откровение. Всё! Мы заканчиваем с векселями, теперь мы будем работать только с облигациями!

Когда эта идея пришла нам в голову – а она пришла нам тогда всем одновременно, – мы переглянулись. Это будет круто!

В тот момент на рынке торговался только один вид облигаций – ГКО (государственные краткосрочные облигации), других тогда на рынке не было вообще.

Если мы выпустим облигации регионов, то они станут первыми облигациями после государственных. И будет абсолютно логичным, что после федеральных облигаций на рынке появятся субфедеральные!

В общем, в тот момент мы почувствовали, что нашли золотую жилу и что мы на правильном пути.

Следующим куском пазла легла биржа. Если торговать облигациями, то делать это нужно на бирже. На той же самой, где торгуются и ГКО.

Словом, все вроде бы складывалось, и единственным вопросом для нас оставалось: а где тут… мы? Как и что мы на этом заработаем? Сразу это не было видно, и мы продолжали ломать голову еще несколько дней, пока пазл окончательно не сложился в единую картинку…

P.S.

Это был самый сложный и самый профессиональный проект из всех, за которые мы тогда взялись.