К востоку от Эдема

Аромат азалий и дурманящая свежесть от действия солнца на хлорофилл растений наполняли воздух. На берегу стоял «форд», и от его еще не остывшего мотора наплывали волны жара. Заднее сиденье автомобиля было завалено охапками веток азалии. Кэл и Абра сидели, свесив ноги в воду, посреди пакетов с едой.

– Они всегда вянут, пока домой довезешь, – сказал Кэл.

– Зато можно сказать, что долго собирали, – отозвалась Абра и добавила: – Если ты такой недогадливый, я сама…

– Что – сама?

Абра потянулась и взяла его руку.

– Вот что.

– Я боялся.

– Чего?

– Сам не знаю.

– А вот я не побоялась.

– Мне кажется, девчонки вообще гораздо смелее.

– Наверное.

– А ты чего-нибудь боишься?

– Еще бы. Я испугалась, когда ты сказал, что я панталоны обмочила.

– Ужасно подло с моей стороны. Сам не знаю, зачем я это ляпнул… – начал Кэл и запнулся.

Ее пальцы стиснули ему руку.

– Я знаю, о чем ты думаешь. Не надо.

Кэл посмотрел на бурлящий речной поток и большим пальцем ноги ковырнул бурую гальку.

– Ты думаешь, что это только в тебе сидит, да? – спросила Абра. – Нехорошее только к тебе прилипает?

– Н-не знаю…

– А я знаю! Тогда я тебе вот что скажу. У моего отца серьезные неприятности.

– Неприятности? Какие?

– Не подумай, что я подслушивала, из-за двери было слышно. Он просто притворяется, что болен. Сам что-то натворил, а теперь трусит.

Кэл повернулся к ней.

– Что именно натворил?

– Кажется, забрал деньги, принадлежащие его фирме. И теперь не знает, посадят его компаньоны или разрешат вернуть деньги.

– Откуда ты все это узнала?

– Они собрались в комнате, где он лежит, и так кричали, просто ужас! Мама даже патефон завела, так неприлично было.

– А ты не придумываешь?

– Нет, не придумываю.

Он пододвинулся поближе, положил голову ей на плечо; рука его робко обвила ее талию.

– Вот видишь, ты не один такой… – Она посмотрела на него искоса. – Ой, теперь, кажется, я боюсь… – сказала она слабеющим голосом.

5

Было три часа пополудни. Ли сидел у себя за письменным столом и разглядывал каталог семенного материала. Его внимание остановила цветная картинка душистого горошка.

– А неплохо будет смотреться на заднем заборе. Болотину заслонит. Только хватит ли ему там солнца? – Услышав звук собственного голоса, Ли поднял голову и засмеялся. Он все чаще ловил себя на том, что разговаривает сам с собой, когда в доме никого нет.

– Это возрастное, – сказал он вслух. – Замедляется мыслительный процесс, и поэтому… – Он вдруг умолк и на секунду замер. – Совсем уж странно – прислушиваться неизвестно к чему. А я чайник на газу не оставил? Нет, снял… точно помню. – Он снова прислушался. – Слава богу, не суеверный я. Только дай воображению волю, примерещится, будто привидения ходят. Такое услышишь…

Зазвонил дверной звонок.

– Ну вот, именно этого я и ждал. Нет, не пойду. Пусть себе звонит. Нечего поддаваться предчувствиям. Пусть звонит.

Звонок больше не позвонил.

На Ли вдруг напала беспросветная, непроходимая усталость, навалилось какое-то безысходное отчаяние. Он попытался рассмеяться. «Вот он, выбор. Пойти и увидеть на крыльце какую-нибудь дурацкую рекламу. Или же трусливо прислушиваться к тому, что нашептывает мне старческое слабоумие: будто смерть на пороге. Нет, я предпочитаю рекламу».

Потом он долго сидел в гостиной, глядя на казенный конверт, лежащий у него на коленях. «Ну, погоди, проклятый!» – сплюнул он, наконец разорвал конверт и тут же положил извещение оборотной стороной на стол.

Уронив локти на колени, он уставился в пол. «Нет, не имею я права, – рассуждал он. – Ни у кого нет такого права – лишать человека любой, самой малой частицы того, что ему положено на земле. И жизнь, и смерть – наш общий удел. Каждый должен нести свою боль».

Внутри у него все напряглось. «Нет, не могу… Трус несчастный! А сам бы я выдержал?»

Ли пошел в ванную комнату, влил в стакан три чайные ложки брома, добавил туда воды, пока жидкость не стала розовой. Потом он отнес стакан в гостиную, поставил его на стол, сложил извещение, положил в карман. «Жалкий, презренный трус, – твердил он, усаживаясь. – Ненавижу, ненавижу!» Руки у него тряслись, на лбу выступил холодный пот.

В четыре часа Ли услышал, что Адам возится с ручкой входной двери. Он облизал пересохшие губы, поднялся и не торопясь пошел в прихожую. В руке он держал стакан с розовым раствором, и держал твердо.

Глава 55

1

Все огни в доме Трасков были зажжены. Кто-то забыл прикрыть дверь на крыльцо, и с улицы несло холодом. Ли сидел в гостиной, в кресле под лампой, съежившийся и сморщенный, как опавший лист. Дверь в комнату Адама была открыта, оттуда слышались голоса.

Вошел Кэл:

– Что случилось?

Ли посмотрел на него и кивнул головой на стол, где лежало извещение.

– Арона убили. А у отца удар.

Кэл кинулся было в коридор.

– Не ходи туда! – сказал Ли. – Там доктор Эдвардс и доктор Мэрфи. Не мешай им.

Кэл подошел к креслу:

– Это серьезно, Ли, очень серьезно?