Изнанка

– Потому что мухи мерзкие, уродливые, любят копошиться на всём, что уже отжило. А пауки мне нравятся, и они на еду не садятся. – Она пожала плечами, сжала неприятно пахнущий типографской краской толстый куль газеты, и равнодушно, почти не глядя одним ударом размазала жирную неповоротливую муху по подоконнику. Через край мухи медленно вываливались белыми рыбьими икринками мушьи прозрачные яйца.

– Она беременная была. – С отвращением, но не отводя взгляда сказала Света.

– Балда, мухи личинки откладывают в отбросы, и в говно. Не знала, что ли? – Люда неприятно скривив рот, беззвучно засмеялась.

– Где-то эти яйца должны же были вызреть.

– Давай больше не будем про мух, а? Я вообще-то варенье тут варю для нас.

– Странно все-таки, что муху убивать тебе можно и нужно, а паука, говоришь, нельзя.

– Пауки едят мух, и правильно делают. Видишь, даже сами пауки знают, кого надо ловить, и истреблять.

– Чем ее вытереть теперь?

– Муху? Вырви, и намочи газеты кусок.

Пока она терла газетой подоконник, в кухне повисла долгая нехорошая пауза. Газета скатывалась мелкими катышками, и налипала на белую облупленную краску подоконника, и застревала в мелких трещинах.

– Ай, оставь, как есть. Все равно уже. – Света дернула плечом, разливая дымящееся содержимое кастрюли по пустым банкам. Обе неловко помолчали.

– А где ты научилась варенье варить? – Люда первая не выдержала.

– А нигде. Смотрела, как мама варит. У тебя мать варит варенье?

– Моя? Нет, не видела ни разу, чтобы варила.

– А что же вы зимой с чаем едите?

– Иногда мёд, или сахар.

– Эх ты. Ну ничего, я тебе все банки с собой дам. Мне не пригодится, да и мы больше все равно не увидимся.

– Как так? Почему?

– Мы переезжаем, отца переводят в другую часть, а мы с мамой вместе с ним едем.

– Все вместе. – Угрюмо на одной ноте повторила Люда. – А как же школа? Друзья?

– А что мне школа? Да и друзья мне тоже не особо нужны.

– Как не нужны? Вот мы же хорошо общаемся.

– Ну как бы да, но это я тебе сейчас нужна. А ты мне зачем?

– Я не понимаю.

– Ну ты меня младше, мне стало тебя жалко, сейчас накормлю вареньем, и всё.

– То есть если бы ты не переезжала, мы бы не подружились?

– Это вряд ли. Я ещё никого в этом городе не встречала, чтобы хотелось дружить. Вы все не особо интересные.

– Вот смотри, мы пока тут общались, ты хоть один вопрос мне задала? Или поинтересовалась чем-то, кроме того, как, и почему я косточки из сливы не вытащила?

– Нет. – Мотнула она головой.

– Ну вот, а я про тебя я уже всё знаю.

– Ничего ты про меня не знаешь – Люда насупилась.

– Ну мне больше и не интересно, а то я бы спросила, а ты бы с радостью ответила.

Люда ничего не ответила, молча прошла в коридор, и громко сопя возилась со шнурками ботинок.

– Темно, пошли провожу. – Света вышла в светлую часть коридора. – На! – Она протягивала Люде сшитую из плотной ткани сумку, где мелодично позвякивали, чуть задевая друг о друга, две полулитровые банки, закрытые мутными чуть прозрачными резиновыми крышками, с еще теплым вареньем.

Они вышли на улицу. Сумка не была тяжёлой, но чуть растревожившись при быстром шаге, начинала раскачиваться, и набирала амплитуду. Приходилось иногда хватать её второй рукой, и немного прижимать к себе на пару секунд.

– Да не отнимет никто, чего так жмёшь к себе? – Насмешливо спросила Света.

– Я аккуратно несу. – Тихо отозвалась она, еще сильнее прижав к себе сумку.

На другой стороне улицы послышалась возня, крики, удары, звучащие издали.

Какие-то алкаши и подростки рвали друг на друге одежду, невнятно выкрикивали ругательства, и месили слабыми кулаками куда попало. В стороне, метрах в трех, в тени стояла группа парней. Лиц не разобрать, у фонаря выбили лампочку камнем, мелкая крошка стекла валялась там же, под ногами. Присмотревшись, Люда резко остановилась, чуть сузив глаза.

– Это мой отец там. – Постояв молча с минуту, она медленно пошла по улице.

– Давай до будки телефонной сбегаем? – Света тянула её за рукав кофты, увлекая обратно в сторону драки.

– Нет, я не хочу ему помогать.

– Но это же твой отец! Давай хотя бы позвоним, позовём на помощь, нельзя же просто его здесь бросить

– Но почему? – Сзади продолжалась возня, вскрики, шлепки. Люда отдалялась медленными шаркающими шагами.

– Это же твой отец! Почти закричала подруга и встряхнула за плечи. – Мне-то всё равно, но почему тебе нет?

– Я не хочу ему помогать. Он каждый день пьёт, ему на всех плевать. Его уже не надо спасать. Я пошла домой. – Люда передернула плечами, и, поправив сползшую с локтя сумку, продолжила идти в сторону дома.

– Знаешь что? Ты очень мерзкая. – Света стояла, ожидая какой-то реакции, но, видя, что Люда сейчас уйдёт, вот просто молча развернувшись, и не сказав ни слова, решила уйти хоть с каким-то выигрышем. – Отдай, это мое! – Она качнулась, и неожиданным резким броском вцепилась двумя руками в сумку с банками.

– Это мое варенье! – Зашипела в ответ Люда, не выпуская сумку ни на сантиметр.

– Я-то думала, что ты хорошая. Еще и варенье варила, время своё тратила. А ты мерзкая!