Испытание

– Так или иначе, когда Фарадей предложил мне возможность стать жнецом, я ухватилась за нее, чтобы защитить от этих ужасных поступков свою семью – хотя бы и ценой того, что ужасные поступки мне приходится совершать самой. Я была сперва Маленькой мисс Убийство, а по мере того, как становилась старше и мудрее, превращалась в Госпожу Смерть.

Мари посмотрела на свою тарелку и, наконец, принялась за еду, показав, что, только освободившись от демонов прошлого, можно вернуть себе аппетит.

– Я знаю: все то, во что верят тонисты, нелепо и абсурдно, – сказала Ситра. – Но некоторым это кажется очень интересным и убедительным.

– То же самое происходит с индейками под дождем. Они поднимают головы к небесам, раскрывают клювы и захлебываются.

– Но только не индейки, которых выращивает «Гипероблако», – усмехнулась Ситра, кивнув на свою тарелку.

Мари кивнула:

– Золотые слова!

Осталось очень мало людей, которые во что-нибудь верят. Вера – несчастная жертва бессмертия. Из нашего мира исчезли и вдохновение, и страдание. Чудеса и магия уже не являются тайной. Дым развеялся, зеркала очистились, и все явления в мире предстали перед человеком как проявление природы или технологий. Тем же, кто хочет понять, как работает магия, достаточно обратиться ко мне.

И только тоновики хранят традиции веры. Абсурдность того, во что верят тоновики, одновременно и очаровывает, и тревожит. Между различными сектами культа нет взаимодействия, а потому ритуальные практики у них несколько отличаются, что не отменяет общего для всех характера некоторых фундаментальных положений. Все тоновики терпеть не могут жнецов. И все как один верят в Великий Резонанс – живую вибрацию, явленную человеку через слух и способную объединить человечество – подобно тому, как это должен был сделать библейский мессия.

Я еще не сталкивалось с этой вибрацией, но, если у меня получится, конечно же, я задам ей множество вопросов. Боюсь, правда, что они окажутся довольно монотонными.

«Гипероблако»

Глава 25 Призрак правды

РОУЭН ПРОСНУЛСЯ в незнакомой постели, в незнакомой комнате. По всем ощущениям, он был уже не в Мидмерике.

Попытался было двинуться, но оказалось, что руки его привязаны к кровати кожаными стропами. В спине шевельнулась тупая боль и, хотя кляп во рту отсутствовал, чувство было крайне неприятное.

– Пора вставать! Добро пожаловать в Сан-Антонио! – услышал Роуэн и, повернув голову, обомлел: рядом с его постелью сидел Тигр Салазар.

– Тигр? – спросил он.

– Помнишь, как ты сидел со мной в восстановительном центре, когда меня вытаскивали с того света? Теперь моя очередь.

– Я был мертв? А это – восстановительный центр?

Хотя Роуэн и задал эти вопросы, он уже знал на них ответ.

– Нет, ты не был мертвым. Тебя просто вырубили.

В голове Роуэна стоял легкий туман, но он не забыл, в каких обстоятельствах его лишили сознания в доме Жнеца Брамса. Провел языком по зубам и понял, что с ними не все в порядке. Зубы были неровными и гораздо более короткими, чем до того. Гладкими, но короткими.

Тигр заметил его движение.

– Некоторые зубы у тебя выбиты, но они отрастают. Денек-другой – и станут как прежде. И это напомнило мне…

Тигр протянул руку к ночному столику и взял оттуда стакан с молоком.

– …о кальции. В противном случае твои наночастицы возьмут его у костей.

Затем Тигр вспомнил, что руки у Роуэна привязаны.

– О, черт! – промолвил он и направил трубочку, торчавшую из стакана, Роуэну прямо в рот.

И хотя у того была к Тигру тысяча разнообразных вопросов, он начал пить, потому что более всего его мучала жажда.

– Тебе реально пришлось с ними драться, когда они тебя брали? – спросил Тигр. – Если бы ты не сопротивлялся, тебя бы не били и не связывали.

– О чем ты говоришь, Тигр? А как ты здесь оказался?

– Ты находишься здесь потому, что мне нужен спарринг-партнер, – весело сказал Тигр. – Я попросил, чтобы это был ты.

Роуэн не был уверен, что правильно расслышал слова Тигра.

– Спарринг-партнер? – переспросил он.