Искупление

В своей жизни я повидала не мало ужасов: я видела, как хладнокровно застрелили моего брата; видела, как когтями вспороли горло врача; видела, оторванные головы, катившиеся по полу с гримасами боли, но то, что лежало в коробке не шло ни в какое сравнение с ними.

– Это кукла! – успокаивал меня Астахов. – Всего лишь кукла, Кира!

Я жалась к нему, содрогаясь от плача. Кукла… Кукла маленького мальчика лежала в земле, судя по запаху, взятой с кладбища, и от того и пахнувшей смертью.

Когда Астахов оттаскивал меня, я зацепила коробку, и она упала на пол. Земля рассыпалась, а кукла заплакала так громко, что я не сдержала второй мучительный крик.

Каким же надо было быть больным ублюдком, чтобы сделать такое?

– Чего стали, бл*дь! – поднимая меня на руки, закричал Астахов своим отморозкам. – Курьера верните сюда! Быстро!

Он отнес меня в мою комнату и усадил на кровать. Меня била дрожь. Я все еще чувствовала тошнотворный запах земли. В ушах гремел детский плач, а перед глазами даже сквозь толщу слез я видела ту куклу с личиком Никиты.

– Не надо успокоительного. Просто воды, – сказал Астахов кому-то. Розе, наверное. Или Марте. – Попей, Кира, – сказал он уже мне. – Давай. – Губ коснулось холодное стекло, и я на автомате сделала глоток. – По чуть-чуть. Вот так.

Астахов убрал стакан и влажным полотенцем начал промокать мне лицо и шею.

– Где… – сорвано сказала я. – Никита… Он… Вдруг…

– Кира, его не найдут, – уверенно сказал Астахов. – Слышишь меня? – Он приподнял мой подбородок и заглянул в глаза. – Там, где Никита сейчас, его даже искать не будут. Поверь мне! – добавил волкодав, поглаживая шершавым пальцем мои губы. – Поверь!

С трудом, но я смогла сфокусировать на нем взгляд. Этот космос… Этот его запах перегара, сигарет, кофе, мятного геля для душа и апельсинового лосьона, серебра из заряженных пистолетов… Жар шершавой руки с выпирающими венами…

Я поверила. Не знаю, почему, но я поверила ему.

– Я хочу, чтобы он сдох, – прошептала я. – Тот, кто это сделал.

– Он сдохнет, – спокойно ответил Астахов. – Медленно. Я с него кожу живьем сниму, по частям в такую же коробку уложу и тебе подарю. Обещаю, только не плач больше, моя хорошая. – С нежностью волкодав смахнул катившуюся по моей щеке слезинку. – Посидишь здесь? Я быстро пообщаюсь с курьером…

– Нет, – перебила я. Сглотнув вязкую слюну с привкусом горечи, я убирала от своего лица его руку. – Я пойду с тобой.

Коробка с куклой сделала свое "черное" дело, и я была разбита от и до, но позволить себе остаться в комнате было все равно, что спрятать голову в песок и заняться отрицанием, мол, не было никакой куклы, но это было не так – она была. Кукла маленького мальчика вместе с землей была уложена в красивую коробку и прислана мне в качестве подарка на мой день рождения, о котором я даже и не вспоминала до ее получения.

Я знала, что рано или поздно что-то случится, что мои действия подтолкнут Кохана или кого-то другого сделать ход. Так и случилось. И с этим теперь нужно было что-то делать.

Астахов посмотрел на меня долгим взглядом и, поцеловав мою руку, кивнул. Мы спустились вниз как раз, когда Серый втаскивал в холл худощавого парня в форменной одежде службы курьерской доставки.

Ему уже успели разбить нос, и он в ужасе посмотрел сначала на лежавшую на полу коробку и ее содержимое, а потом на Астахова и его пистолеты в кобуре.

– Я ничего не знаю! – затарахтел он. – Я только доставляю!

Один из мотоциклистов пнул его, и он упал на колени.

– Я не шибко грамотный, но немножко читать умею, – сказал Серый, – и вот эта бумажка, – он потряс каким-то листом, – говорит, что ты забрал коробку у отправителя.

Он отдал лист Астахову, и я вместе с ним просмотрела ее. Адрес, откуда он забрал коробку, был мне хорошо знаком. Я жила в каких-то четырех кварталах от того места. Там раньше еще был круглосуточный супермаркет, в который частенько бегал мой брат, когда заканчивалось пиво, но, насколько я помнила, там почти не было жилых домов. Одни склады да заправка.

– Это терминал самообслуживания! – тараща глаза выкрикнул курьер. – Посылки взвешивают, оплачивают и оставляют! Я просто забираю! А цветы вообще не мои!

– Х*я себе сервис! – присвистнул Серый, обменявшись взглядом с Астаховым. – Так можно и бомбу отправить! Нам еще повезло! Да, пацаны? – Несколько мотоциклистов, что были в холле рассмеялись. – А то был бы у нас маленький бубух! – растягивая слова, добавил Серый.

Он склонил голову на бок, и курьер сжался под его взглядом.

– Сдается мне, Гришка, – протянул Серый, принюхиваясь, – что малыш нам чего-то недоговаривает.

Астахов подошел к курьеру и потянул его за почти белые волосы.

– Слышал, малыш? – вкрадчиво сказал он. – Мой друг тебе не верит!

– Клянусь… Я… Я ничего не знаю… – заскулил курьер, но взгляд его метнулся ко мне.

Волкодав это заметил, и удар не заставил себя ждать. Он выпустил его волосы, и паренек, залившись кровью, упал навзничь, а Астахов занес ногу для второго удара.

– Подожди! – вскрикнула я. – Не надо!