Искупление

Я открыла рот, но не смогла выдавить ни слова. Горло сдавило, и я крепче прижала Никиту, опасаясь его уронить.

Серый вызвал лифт и Гриша, кинув в шлем перчатки, посмотрел мне в глаза.

– Я вернусь.

Я даже не смогла кивнуть, но он удерживал мой взгляд пока двери лифта не закрылись и последний не начал спуск вниз.

Секунды, складывавшиеся в минуты, тянулись, по нарастающей причиняя боль. Я прохаживалась вдоль окна со спящим сыном на руках, всматриваясь в сторону поредевшего дыма.

Грудь разрывало и тягостное предчувствие чего-то дурного, подкреплявшееся неумолимо шедшим вперед временем, давило меня.

Я должна была не пустить Гришу, поставить перед выбором: мы с Никитой или его старые привычки. Не то, чтобы он был не прав в том, что лучше было проверить, но это можно было сделать не выезжая туда или хотя бы не ехать самому. Он же был главарем банды и мог отдать приказ. Зачем же… Зачем он поехал сам?

Лифт пискнул, уведомляя, что к нам кто-то поднимался, и я почувствовала холод, будто зная, что в лифте Гриши не было.

Наконец, лифт остановился и его двери открылись. Прихожая наполнилась сильным запахом крови с примесью бензина, серебра и терпкой вины.

– Где Гриша? – накинулась я на него, не побоявшись разбудить своими криками Никиту.

Серый молча прохрамал к шкафу-купе и, прислонившись к нему, поднял на меня потухший взгляд.

– Где Гриша?