Искательница приключений

— Мой план был хитер, — усмехнулась наконец Лихт. — Но ты сделал его наголову хитрее. А еще мне кажется удачной случайностью, что в порту графа оказался верный герцогу корабль.

— Это — чистейшая случайность, — подтвердил осьминог.

К той минуте все события ночи восстановились в памяти искательницы приключений. Она отчитала себя за то, что недостаточно придирчиво проверила воздух вокруг хижины, где отдыхала, и решила для себя, что в следующий раз мыслительные процессы ни в коем случае не помешают ей проверить свое физическое окружение. Дева поняла, что ей повезло, что ее всего лишь пленили, когда она допустила оплошность. Хотя она тут же посмотрела на осьминога и не исключила благоприятного для пленения вмешательства в ее мысли и действия ныне принимавшего человеческий облик существа рядом с собой.

Человеческий, да не тот, который златовласка ожидала увидеть. Во время сей метаморфозы и ближе к ее концу, когда стало понятно, в кого перевоплощалась бестия пучинная, усмешка вернулась на губы искательницы приключений, а затем дева прикинула, сколько сил затратит на рывок к берегу. Усмешка ее несколько поувяла.

Из расчетов следовало, что энергии уйдет больше, чем Лихт хотелось оставить на последующее, про запас. Разве что часть пути проделать прямо по морю? В тот миг златовласка пожелала научиться ходить, а лучше — бегать по воде, ловить плащом и капюшоном горький ветер, править направление раздувшимися рукавами, отмечать светлой косой на волнах пройденный путь…

— Сие искусство совсем не непостижимо, жаль, сейчас не лучшее время для освоения его, — сказал бывший осьминог.

— По воздуху не долечу. Я летать умею только вниз, — ответила Лихт.

— Воспользуйся привычным для тебя способом. Я помогу добрать нужную силу извне.

— Тебе бы играть в театре, — изрекла на это Лихт.

— Недурна идея. Как я выгляжу?

— Привлекательно, — искренне сказала златовласка и стала плести паутину заклинания.

Древняя рука помогла ей в этом, рука, по мнению девы, повидавшая тысячелетия. В последний миг до жути похожие глаза встретились взглядами, только одни — самоуверенные, а вторые — всезнающие. Затем треск материи мира заполнил уши искательницы приключений.

Скоро Лихт нашла себя не там, где улеглась на уже сухие мягкие простыни, под теплые одеяла, головой на подушку, и уснула копия ее.

Глава девятая

Поливаемая дождем, обдуваемая ветром, по щиколотку в грязи нищенского квартала она шла туда, откуда веяло черным роком, от которого менее опытный искатель приключений побежал бы в страхе, а обычный человек лишился сознания, доведись ему ощутить хотя бы десятую долю того, что чувствовала она; вся жившая здесь чернь в мгновение ока поднялась бы и пустилась наутек, но для нее этот мрак был пламеневшим маяком в ночи, а буря привносила высокую романтику в то, что она делала. Вот остатки хибары, ее короткого ночлега, остались позади, вот дорога стала шире и превратилась в болото; приблизился центр квартала, средоточие нужды в гневе и скорби, удачно выбранное место для той концентрации тьмы, что влекла ее подобно мотыльку на свет. Шаг за шагом пробиралась искательница приключений через топь под осатаневшими порывами ветра и тяжелыми пощечинами воды в ее раскрасневшееся лицо.

В иных обстоятельствах она задумалась бы, какого дьявола источник такой энергии содержался в городе таким правителем, как граф, ибо не приведи боги источавшему тьму существу вырваться из кандалов физических и магических, коими оно, согласно слуху, накрепко опоясано. Неспособность управителя отвечать за жизни вверенных ему людей стала бы в таком случае очевидной в глазах искательницы приключений, раз он хранил подобное этому чудовище среди домов и даже осмеливался выводить его на глаза толпы, изнурив достаточно, на его взгляд, чтобы сдержать гнев исчадия тьмы. Но дети ночи на то и дети ночи, что им не писаны законы жизни, и на последнем издыхании они так же способны причинить все зло, что могли сделать во здравии, и даже большее, если слово «здравие» применимо к форме их бытия.

Искательница приключений шла к демону ночи, медленно и мучительно умиравшему среди людей: жители города рисковали в один день жестоко поплатиться за то, что наслаждались гонением столь сильного и мстительного существа, как высшая форма сплетения мрака, а таковой и была уже много веков цель искательницы приключений.

Искательница приключений могла решить, что к старости граф забоялся мятежа и задумал держать поблизости орудие мести могшим восстать массам. Либо предвидел нашествие со стороны соседей, в результате которого половина его подданных оказалась бы порабощена, а большая часть богатств края разграблена, так же как срублен фруктовый сад позади трехэтажной ратуши. Все это вопреки тому, что земля графа десятилетиями не знала войны и располагалась далеко от земных и водных границ королевств и империй, с которых сталось бы посягнуть на плодородные почвы и состояния владельцев уделов сих.