Искательница приключений

Это человеку с зелеными глазами не понравилось ни с какой стороны, ибо выходило, что только он едва вырвал искательницу приключений из цепких рук графа, как тут же столкнулся с противником, хватка которого обещала быть в десяток раз крепче. Из огня да в полымя — вот как это называется. И даже еще хуже.

Да, колдун помог человеку с зелеными глазами, вывел его на причал в порт, а не позволил, например, упасть в море в днях пути от земли. Ведь что ему мешало искательницу приключений-то перебросить на сушу, а человека с зелеными глазами взять да еще дальше подтолкнуть в сторону, в которую он шагнул, куда бы там ни направил их этот его горе-свиток?

Но следопыт не знал дальнейших планов сего незнакомца на дерзкую светловолосую деву. Если мысли Лихт он смог предугадать, а после на основе догадок удачно построил свои действия для овладения ею, то раскрыть намерения кудесника такого мастерства у него не было решительно никакой надежды.

Поэтому следопыт оставил всех троих учеников в трюме, а не одного, как раньше хотел, остальных двоих взяв с собой на палубу, где их присутствие оказалось бы полезным в критический момент, ибо вслед шхуне из порта графа вышел другой быстроходный корабль. Он хотел по возможности предупредить следующий ход своего нового оппонента. Он не позволил себе думать, насколько надежна такая защита вокруг искательницы приключений. Трое мальчишек против заклинателя высокого класса? Но ему нужно было находиться на палубе, нужно было помогать команде шхуны бороться со штормом и помочь маленькому паруснику всем, чем он мог, уйти от судна графа.

Ученики следопыта как раз занимались тем, что не сводили с искательницы приключений глаз. По крайней мере, до тех пор, пока не отвлеклись на возникшую на досках трюма в некотором отдалении от спавшей златовласки безобразную черную точку. Все было бы хорошо, но это пятно, могшее оказаться просто следом пролитого спиртного, каплей дегтя или высохшей кровью убитой крысы, вдруг увеличилось в размерах и раскинуло вокруг себя на добрый метр щупальца того же цвета, что оно само. Не успели ученики вскочить на ноги, как пятно распухло еще больше, набухло в трехмерную структуру: из плоской точки на полу — в форму чего-то отдаленно похожего на яйцо. Яйцо моментально выросло в кокон высотой с человеческий рост и четыре мужских тела в обхвате: на шхуну пролезло со дна морского и забилось в стены кокона чудовище глубинное и беспощадное, и еще оно света солнца боялось и ненавидело.

Загремели мечи учеников следопыта, попадали на пол одним движением отвязанные от перевязей ножны, чтобы не мешали движениям в неминуемо приближавшемся бою, раздались крики из юношеских глоток с целью привлечь к трюму внимание хоть кого-то на палубе. Но там эти возгласы не услышал никто из-за разыгравшегося в сию секунду в полную силу шторма. Кокон же накренился под ударами изнутри, изрыгнул из своей верхушки мерзкую слизь, которой забросал пространство между учениками и ложем искательницы приключений, затем лопнул со страшным кожистым треском. На свет масляных ламп вывалился пучеглазый осьминог с клювом под глазами, в котором могла поместиться голова человека с лицом пошире, чем у любого из молодых людей, на которых эти глаза-блюдца сейчас же зыркнули с угрозой и голодом.

Восемь щупалец поползли к ученикам. Опомнившись, те бросились к двери из трюма, и поступили совершенно правильно, только щупальца, вытянувшись, опередили их, загородили им дорогу. Тогда ученики стали плечом к плечу и приняли сражение.

Завязалась схватка молниеносных выпадов и движений, в которой острые клинки пытались перерубить щупальца, а те норовили добраться до рук-ног хозяев мечей. Какое-то время ни одна из сторон не имела преимущества над другой, ибо пусть молодые люди были искусными воинами, каждый день упражнялись во владении оружием, но щупальца действовали ловко, быстро и осторожно. Целых две минуты сталь не могла коснуться ни одного из толстых, состоявших из сплошного мускула отростков, а потом, когда младший из учеников отгонял от себя сразу два покрытых присосками на внутренней стороне мокрых шнура, третий незаметно обвил его ногу.

Ученик повалился без памяти, рукоять оружия выскользнула из его ослабевших пальцев, и меч, кувыркнувшись, отлетел далеко в сторону, в темноту трюма, ибо туда забросил его осьминог. Двое оставшихся молодых людей отскочили. Осьминог щелкнул клювом.

Прижало исчадие морское двоих парней к ящикам с бутылками с горячительным напитком, нещадно насело на них, какие бы пируэты сталью они ни выписывали. Оставив за собой полосу на досках, осьминог придвинулся по полу, занял место совсем рядом с ожесточением оборонявшимися, чем вынудил их на отчаянную атаку.

Они бросились колоть распухшее от морской воды его тело, множество порезов и глубоких ран нарубили, проткнули, нарезали, но шкура осьминога тут же с хлюпаньем затянулась, а молодцы пали ничком со щупальцами осьминожьими на шеях и руках. Еще раз, теперь уже победно, щелкнул клюв.

Глава восьмая