Искательница приключений

Искательница приключений чувствовала, что вот и началось все то, зачем она нанялась служить совсем не симпатичному ей аристократу. Она также понимала, что дороги назад теперь не осталось, и уже не боялась переступать обозначенную для себя черту порока, ведь отныне она ушла далеко за нее.

Ей даже понравился ландшафт открывшейся перед ней местности. В нем не было ничего страшного, он не таил в себе угрызений совести, наоборот, сообщал какую-то невероятную свободу движений. Но искательница приключений чувствовала отпечаток чего-то проклятого в этой бескрайней степи, и тщательно запоминала то, что ощущала, чтобы когда-нибудь дать себе отчет в своих впечатлениях. Как выяснилось после, она сделала это не зря.

По дороге в следующий подлежащий налогообложению пункт герцог подозвал искательницу приключений к себе. Он выплюнул ей в лицо угрозу отказаться от ее услуг, если в следующий раз она промедлит с применением своих навыков, когда его светлость будет в них нуждаться. Лихт ответила кивком и была отпущена, но угрозы она не простила. Не такой была искательница приключений, чтобы прощать кому бы то ни было унизительное обращение с собой.

Мелочностью будущая Черная дева не отличалась, поэтому ее ответ герцогу пришел и сказался не сразу, а по стечению обстоятельств, тогда, когда герцог больше всего нуждался в ее помощи. Поэтому он вышел столь разрушителен для правления этого дворянина. Словом, работа на герцога не стала исключением в практике искательницы приключений из случаев, когда она считала, что наниматель неуважительно обошелся с ней, и ради ровного счета следовало поступить с ним так же. Правда, об этом Лихт узнала много месяцев спустя, будучи глубоко в горах, далеко от побережья омывавшего южную империю моря.

А молодые люди вокруг спавшей в трюме тяжело переваливавшегося с волны на волну корабля Лихт вдруг повскакивали с мест и схватились за ножны. И им было отчего сделать так.

Глава седьмая

Следопыт уложил Лихт на несколько заранее подготовленных подстилок, укрыл пуховым одеялом, пристроил под голову мягкую подушку, чтобы деве хорошо спалось, ибо слишком уж многое зависело от того, насколько долго удастся продержать ее спящей. Требовалась неделя, чтобы дойти морем до устья впадавшей в него реки, затем подняться вверх по течению в порт в часе-другом езды от замка герцога. Следопыт же всерьез полагал, что проблемы с удержанием искательницы приключений в спящем состоянии начнутся уже на второй день пути. Он не хотел думать, что будет, если девушка проснется раньше нужного срока.

Перед тем как выйти на палубу, навстречу крепчавшему ветру, скрипевшим доскам и хлопавшим парусам, следопыт потряс Лихт за плечо, хлопнул по щеке. Наказал своим ученикам ни на шаг не отходить от златовласки, почаще и понаблюдательнее проверять ее сон, а чуть только покажется, что она выплывает на поверхность, — добавлять в ее кровь новую порцию зелья, пузырьки с которым он раздал каждому из молодых людей. Человек с зелеными глазами покинул трюм корабля.

Тайны в том, как ему удалось попасть в порт раньше, чем туда пожаловали люди графа (а они живо смекнули, куда следопыт понесет свою пленницу), не было. Он просто возник у нужного ему причала из воздуха и спустя секунду-другую уже поднялся по тут же сброшенному трапу на корабль со златовлаской на руках. Человека с зелеными глазами ждали, поэтому так же быстро втянули трап на борт. Отдали швартовы и отчалили от пристани, несмотря на надвигавшуюся бурю. К тому времени ученики следопыта уже находились на корабле.

Когда домишко, из которого вышла искательница приключений, рухнул от удара всего лишь четырех стрел и его крыша подняла густую пыль, этим обстоятельством воспользовался человек с зелеными глазами. Он присел у калитки рядом со златовлаской, извлек из внутреннего кармана плаща предмет с загадочными письменами и скоро, как только на то был способен его язык, прочитал выведенные на предмете слова. Произнеся заключительные фразы, следопыт уронил вещицу на землю, взял девушку на руки и вместе с ней растаял из видимости слуг графа еще до того, как пыль осела.

Подбегая, лучники не осмелились пускать в пыль стрелы, чтобы не причинить вред объекту своего наблюдения. Когда перед глазами человека с зелеными глазами поплыло, когда осталось несколько считанных мгновений до скачка, он расслышал топот восьми пар ног, которым уже незачем было соблюдать тишину; разглядел блеск коротких хорошо наточенных мечей через мельчайшие пылинки. Он испытал удовлетворение от того, что у графа все-таки нашлись обученные своему делу люди: их сноровку следопыт определил по скорости, с которой они оказались рядом с калиткой, по тому, как они держали клинки в руках, а еще по немногим брошенным ими хлестким репликам.