Интриганка

His mind started to wander.	Постепенно юноша начал бредить и впал в полубессознательное состояние.
He was in the cool kirk at Aberdeen, neatly dressed in his Sunday suit, seated between his two brothers.	Вот он в прохладной эбердинской кирхе, одетый, как всегда по воскресеньям, в чистый праздничный костюм, сидит между братьями.
His sister, Mary, and Annie Cord were wearing beautiful white summer dresses, and Annie Cord was looking at him and smiling.	Сестра Мэри и Энни Корд, обе в красивых летних платьях, улыбаются ему.
Jamie started to get up and go to her, and his brothers held him back and began to pinch him. The pinches became excruciating shafts of pain, and he was crawling through the desert again, naked, his body broken.	Джейми хотел встать и подойти к девушкам, но братья схватили его за руки и начали щипать, все больнее и больнее, пока наконец юноша не очнулся и вновь не оказался в пустыне, голый, искалеченный, обожженный солнцем.
The cries of the vultures were louder now, impatient.	Крики крылатых хищников становились все громче и нетерпеливее.
Jamie tried to force his eyes open, to see how close they were. He could see nothing except vague, shimmering objects that his terrified imagination turned into feral hyenas and jackals.	Джейми пытался заставить веки приоткрыться, посмотреть, насколько низко спустились стервятники, но ничего не видел, кроме дрожащих силуэтов. Горячечный бред превращал их в гиен и шакалов.
The wind became their hot, fetid breath caressing his face.	И не ветер, а жгучее зловонное дыхание мерзких тварей ласкало обожженную кожу.
He kept crawling, for he knew that the moment he stopped they would be upon him.	Джейми продолжал ползти, потому что знал: стоит остановиться и они набросятся на него.
He was burning with fever and pain and his body was flayed by the hot sand.	Он весь горел от лихорадки и боли, жесткие песчинки раздирали кожу.
And still, he could not give up, not as long as Van der Merwe was unpunished-not as long as Van der Merwe was alive.	И все же упрямо карабкался вперед - нельзя, чтобы ван дер Мерв остался безнаказанным.
He lost all awareness of time.	Джейми потерял всякое представление о времени.
He guessed that he had traveled a mile.	Должно быть, он успел проползти милю.
In truth, he had moved less than ten yards, crawling in a circle. He could not see where he had been or where he was going.	На самом же деле несчастный слепо кружил на одном месте: ведь он ничего не видел.
He focused his mind on only one thing: Salomon van der Merwe.	Только одна мысль сверлила мозг: отомстить Соломону ван дер Мерву.
He slipped into unconsciousness and was awakened by a shrieking agony beyond bearing. Someone was stabbing at his leg, and it took Jamie a second to remember where he was and what was happening. He pulled one swollen eye open.	Юноша вновь потерял сознание и очнулся только от невероятной, ни с чем не сравнимой боли в ноге. С трудом припомнив все происходящее, Джейми приоткрыл один глаз.
An enormous hooded black vulture was attacking his leg, savagely tearing at his flesh, eating him alive with its sharp beak.	Громадная черная нахохлившаяся птица, сидевшая на ноге, бешено рвала живую плоть острым клювом, поедая его заживо.