Интервью со смертью

— Для того чтобы не тратить понапрасну ваше драгоценное время, — этот тип что, издевается надо мной, подумалось мне, — любезно позвольте мне без дальнейших обиняков перейти к цели вашего приглашения. О том, как я здесь живу, — при этом он небрежным жестом обвел комнату, — вы, как, несомненно, весьма проницательный наблюдатель, уже успели составить отчетливое впечатление. Но для такой жизни у меня есть достаточно веские основания. Впрочем, эти основания вполне соответствуют духу и течениям времени. Перед вами мне нет никакой нужды скрывать, что я вполне мог бы позволить себе куда лучшие жилищные условия. Но условия ныне таковы, что мне, руководителю крупного предприятия, было бы неприлично, просто повинуясь привычке, слишком возноситься над средним уровнем. Впрочем, прошу вас, не колеблясь, говорить мне, если я вдруг выскажу какое-либо неверное суждение. Я с радостью приму любой полезный урок от талантливого литератора. Да, так вот, что касается привычек, то я знаю, что прежде все было наоборот. Простой человек требовал от нашего брата того блеска и той роскоши, обладать каковыми он мог только в мечтах и сновидениях, и он чувствовал себя оскорбленным и даже мог впасть в отчаяние, если хозяин не вел себя как важный господин. Поверите ли вы мне, что это подчас бывает тягостно? Но, как я уже сказал, теперь все стало по-другому. Зависть и неудовлетворенность проснулись в людях на удивление быстро, и с этим приходится считаться. Теперь надо, чего бы это ни стоило, избегать впечатления, что пользуешься какими-либо привилегиями любого рода. Когда эти люди, которые думают о своих начальниках: «Он нормальный» или «Он очень простой», то есть когда они видят, что я веду такой же упорядоченный мелкобуржуазный образ жизни, как и они, то они сразу проникаются доверием и остаются удовлетворенными. И это — и здесь мы все едины — всегда самое главное. — А, вот и кофе, и это поистине прекрасно.

Мать поставила перед ним кофе на подносе. Кофейник был заботливо прикрыт колпаком из зеленой ткани. Вышитые на колпаке цветы поистерлись от времени.

— Почему ты не подала кофе нашему гостю? — укоризненно поинтересовался сын. — Я просто обязан проявить к вам вежливость, как к дорогому гостю.

Я заверил его, что позавтракал дома — хотя это была неправда, — и сказал, что не желаю создавать никаких хлопот. Все это я сказал только ради его матери.

— Ах, вот оно что, вы не хотите создавать хлопот, — со смехом произнес сын. — Но вам пришлось совершить довольно дальнюю прогулку, чтобы попасть ко мне.

Мать, не говоря ни слова, достала из буфета чашку и поставила ее передо мной. Наливая мне напиток, она не удержалась и сказала то, что я уже давно учуял:

— Это настоящий кофе. Моя дочь где-то его достает.

Надо думать, что я был просто обязан сказать нечто подобающее по поводу редкостного вкуса кофе.

— Она уже дома? — спросил сын.

— Нет, — ответила мать и повернулась ко мне, — У нее ночное дежурство.

Я кивнул, будто понял, о какой дочери шла речь.