Инквизитор поневоле

Между тем я, подойдя к камину, бросил послание в магический огонь, проследив, чтобы то полностью сгорело. На память я не жаловался, поэтому прекрасно запомнил указанный адрес: «Постоялый двор “Три сосны” у восточных ворот, спросить Керрика». Как и приписку: «Ни в коем случае не демонстрируй, что ты инквизитор».

Для встреч инкогнито напоминание, пожалуй, было не лишним.

* * *

Искомый постоялый двор я нашел быстро и, бросив взгляд по сторонам, дабы убедиться в отсутствии слежки, быстро дернул на себя заскрипевшую дверь, входя внутрь.

Не обращая внимания на сидевших, как был, в запахнутом тяжелом плаще с глубоко надвинутым капюшоном, прошел к хозяину постоялого двора, что поднялся со стула и сейчас дожидался меня за стойкой.

Полноватый и добродушный на вид, он тем не менее весьма цепким взглядом пробежался по моей закутанной фигуре, но затем, чуть отведя взгляд, заулыбался и, подцепив пальцем кармашек жилетки, поинтересовался:

– Чего изволите, господин?

На всякий случай изменив голос, я хрипло, подражая Боярскому, прокаркал:

– Керрика ищу… – еле удержавшись, чтобы не добавить «каналья», настолько вошел в роль.

Взгляд толстяка на секунду вновь заострился, но по прошествии той он все так же благодушно сообщил:

– Третий этаж, направо, пятая комната по левой стороне, – а затем принялся скучающе протирать стойку тряпкой, достав ее откуда-то снизу.

Чуть кивнув, я поднялся по широкой лестнице и, отсчитав нужное количество комнат, стукнул пару раз по темному от времени дереву.

– Кто? – спросил из-за двери приглушенный голос.

– Я, – был мой ответ, поскольку ничего лучше в голову не пришло.

Впрочем, этого хватило. Дверь приоткрылась, и протянутая из темноты тонкая девичья ручка на удивление сильно схватила меня за плащ, чтобы буквально втянуть внутрь, тут же захлопывая проем за моей спиной.

Металлически звякнул засов, и, откинув капюшон с головы, Ниике впилась в мои губы долгим поцелуем.

– Я скучала, – произнесла она, когда отстранилась, продолжая, однако, держать ладошки на моих плечах.

– Я тоже, – с нежностью ответил я, также в свою очередь придерживая девушку. Правда, мои руки рефлекторно приобняли ее немного в другом месте, за весьма приятные выпуклости пониже спины.

Я ощутил, как изнутри пробиваются задавленные долгом и необходимостью чувства, но на время постарался отодвинуть в сторону все противоречия и, подхватив девушку в бесформенном, скрывающем фигуру балахоне, пересек комнату, приземляясь на кровать и усаживая ее к себе на колени. Огляделся.

Постоялый двор был так себе, ну или третий этаж предполагался для клиентов попроще. Минимум мебели, отсутствие каких-либо ковров – даже захудалого половичка не завезли, – а единственный в комнате кусок ткани изображал занавеску на небольшом квадратном оконце. Кровать, судя по ощущениям, была вырублена из единого куска дерева, что, правда, имело одно неоспоримое преимущество – она не скрипела.

– Ты извини, что тут так неприглядно, – смущенно сказала Ниике. – Я спрашивала, где есть тихое место, чтобы можно было встретиться тайно, и мне посоветовали это. Сильно светить деньгами перед местным хозяином я побоялась и попросила самый дешевый номер.

– Неважно.

Я снова поцеловал ее в губы, одну руку продолжая держать на упругой попке, а второй плавно поднимаясь по укрытому грубой тканью телу.

Когда моя ладонь под чуть хриплый стон девушки остановилась на небольшой, но крепкой груди, принимаясь ту сжимать и мять, я вдруг почувствовал, как мой… гм… «красный богатырь» стал напрягаться, натягивая штаны и упираясь сквозь все слои ткани в сидящую на мне девушку.

– Ох, Павел… – прошептала та, чуть отодвинувшись, после чего, поблескивая глазами, заерзала у меня на коленях, отчего в штанах стало еще тесней.

– Что? – хрипло спросил я, продолжая неистово лапать все ее такие приятные выпуклости.

– Я бы хотела, очень, но…

Я вновь приник к ее губам, целуя.

– Паша… – чуть отдышавшись, снова попыталась что-то сказать Ниике, но в этот момент я смог нащупать и сжать пальцами ее набухшие и затвердевшие соски. Вырвавшееся у нее следом какое-то даже рычание уже совсем не походило на членораздельную речь.

Извернувшись, она толкнула меня на кровать и, оседлав сверху, рванула в стороны края дублета под плащом. Слишком приметные нагрудник и алый кушак, я, несмотря на то, что без привычной брони чувствовал себя крайне неуютно, словно голый, решил не надевать, позволив себе из форменного облачения только сапоги да штаны с поддоспешником.

«Блин, – подумал неожиданно, лихорадочно задирая на девушке балахон и почти потеряв голову от захлестнувшего нас желания, – а ведь у меня сейчас будет секс!»

Очень своевременная мысль, ничего не скажешь, но в какой-то мере оправданная моим вынужденным воздержанием. Больше года, как-никак.

И тут меня вдруг тряхнуло током! Да так, что тело выгнуло дугой, волной электричества буквально раскинув руки по сторонам, разогнув и заставив дрожать каждый палец.

– Ой, прости! – прижала Ниике ладонь, по которой пробегали голубыми сполохами разряды, к губам. – Я нечаянно!