In the Deep

– У меня секунд сорок, потом пришлют робота, – быстро произнес он, подходя вплотную к силовому полю. – Поэтому слушай. Пытки – это вздор. Я не знаю, чего эти люди хотели, Аска, но они в сорок часов доказали себе и мне, что я человек. Непонятный, странный, но человек. Да, меня разобрали на части и собрали снова, но самая худшая пытка была намного раньше, и была она вот здесь. Нагиса воткнул себе палец в бледный висок.

– Худшая пытка – это когда сам не знаешь, что ты такое, – прошептал он, припадая к экрану. В дверях показался боевой андроид – огромный вооруженный шкаф – в сопровождении металлопода. Мелодичный перезвон, тонкий присвист приводов – и абсолютно счастливый алый взгляд, умиротворенная улыбка, и наркотик, вколотый в плечо, не имеет никакого к этому отношения. Каору поднял руки и повернулся к новоприбывшим:

– Иду, иду. Сам.

– Что с ним? – певуче спросил протезированный, указывая лапой на скрючившегося лаборанта.

– Понятия не имею, – пожал плечами Нагиса. – Но через пять минут «оттает». Дайте еще пару секунд, а? Человек, похожий на робота, и робот, похожий на человека, промолчали, так что Нагиса снова безнаказанно посмотрел на меня:

– Я очень хочу к звездам, Аска. Еще хоть раз. После всего этого.

– В зазеркалье не будет звезд, Каору. Ты же… Помнишь.

– Помню. Будем считать, что я образно, – ухмыльнулся зазеркалец.

– И это, я рад за тебя. /"Ну, с ним хотя бы не нужно долго объясняться. Неловко, но…

Удобно"/. За дверью комнаты для свиданий лабораторного отсека я прислонилась к стене. Черный коридор «Тени» то сжимался вокруг меня, то снова становился пугающе просторным. Огромный каменный кишечник подрагивал, а я жалела, что тут негде присесть. /"Чертова громада, оплот мифов и страшилок всего космофлота,/ – думала я. – /Проклятая ты махина. Ну почему ты не можешь быть просто «оплотом зла»?"/. *** Я не заметила следующих дней. Наверное, во мне просто оказалось слишком много всего и сразу, и сработал какой-то спасительный предохранитель, который сделал – р-раз! И вот я вроде как хожу, думаю, ору на кого-то, с кем-то сплю, опять зачем-то прусь в научный отдел… Но это все вроде как и не я. Эти дни прошли мимо, ведь выбирая между внешним миром и тем, что происходило внутри, я остановилась на более важном. Наверное, так получилось правильно, потому что когда однажды вечером за мной пришли, я уже знала, что всюду кругом права, что я смогу, и что Аска Сорью Ленгли – это лучшее, что могло случиться с этим миром. Четыре фрегата, изготовленных к отлету, стояли в мертво-пустом ангаре, что-то шептала за плечом Мана, о чем-то молчал Синдзи, зачем-то включили слабую продувку помещения ионизированным газом, и мне пришлось придерживать лезущие в глаза волосы. Странно, решила я. Никакого оркестра, никаких речей о спасении мира, никакого большого окна, из-за которого смотрел бы на отлет Его Тень. Каору вон вообще на каталке покатили мимо нас в кабину:

подключать. В принципе, тоже правильно. Прощаться – это какая-то нехорошая примета.

– А-аска…

– Тихо, – попросила я, не оборачиваясь. – Давай просто вернемся, хорошо?

– Хорошо. Я кивнула и пошла к своему фрегату. Иссиня-черный корабль, уже набитый десантом, ждал свою самую главную деталь, ждала своего капитана Мисато-сан. А где-то там, по ту сторону изнанки, меня ждала наша цель. Все ждут, а я тут соплю пережевываю? Не пойдет. Улыбаясь, я перешла на бег. /"Я – самая лучшая"/.

*Глава 24*

Маневрирующая группа из четырех кораблей – дело нередкое в этой огромной вселенной. Мы выравнивали строй в гигаметре от охранных редутов «Фойершельда», и стоили мы все вместе куда дороже, чем вся груда металла и органики, навороченная вокруг самой именитой червоточины во вселенной. /"Кризис МакМиллана, кризис МакМиллана, кризис МакМиллана…"/ Словосочетание уперто долбилось в голове, стоило мне только отвлечься. Выражение это, ставшее в свое время символом угрозы зазеркалья, казалось мне теперь самой настоящей безделицей.

Информационные мутации? Загадочные артефакты, которые коверкают реальность? Ага-ага, пугает, конечно. Самое забавное, что это действительно пугало. Даже после правды о скрытой войне с Закатом, даже после того, как мне показали настоящую длину мартиролога. Черт, да это пугало настолько, что я докатилась до расспросов Кацураги, ведь одно дело – слушать обормота о его бомбежках по ту сторону изнанки, и совсем другое – самой мчаться туда. Войд-коммандер потрогала пальцем уголок губ и пожала плечами: