Импровиз. Сердце менестреля

— Я хотел. Но она убежала от меня. Взглянула в мою сторону только один раз. А потом убежала, словно я — чумной.

Регнар отвернулся и уткнулся лбом в стену. Его плечи задёргались, и Коэлу показалось, что его друг вот-вот разрыдается.

— Ну, позже пойдём и вместе поговорим. — Капитал протянул руку, намереваясь похлопать мага по плечу, но отдёрнул ладонь. — Не знаю, что из этого получится, но поговорим мы обязательно. Слышишь?

— Слышу… — буркнул Регнар, не размыкая губ. — Сам поговорю. Без тебя. А ты можешь ко мне больше не подходить. Жили когда-то трое юношей, дружили, делились сокровенным, радовались вместе и грустили вместе. А потом выросли и дружба закончилась. Потому что раньше мы были один за всех, а стали — каждый сам за себя. — Повернулся и ушёл.

Коэл витиевато выругался. Перехватив взгляд пробегавшей мимо служанки, вымученно улыбнулся и развёл руками. Мол, что тут поделаешь…

Он зашагал по коридорам замка, решив проверить охрану внутреннего двора — того самого, где некогда Ланс фехтовал с сыном браккарского посланника. Наверняка, скучающие там стражники расслабились и делают, что хотят. Дремлют, в кости играют, а то и пару бутылок вина протащили. Настроение у капитана было наисквернейшее. Вот на нерадивых стражниках он и отыграется.

— Пран Коэл! — Послышался знакомый голос.

Деррик альт Горран, капитан гвардии, догонял его вприпрыжку, сосредоточенный и нахмуренный.

Альт Террил поклонился, хотя виделись они совсем недавно — сегодня утром.

— Как служба? — улыбнулся Деррик одними губами. Глаза его вовсе не излучали радость.

— Потихоньку, — пожал плечами Коэл. — А у вас?

— А! — махнул рукой гвардеец. — Всё из рук валится. Может, бутылочку вина?

Коэлу очень не хотелось пить. Или хотелось? Да, недавно совсем хотелось напиться, а вот теперь, когда шёл давать разгон своим же стражникам за предполагаемое нарушение, показалось как-то постыдно.

— Что молчите? — настаивал Деррик. — У меня есть бутылочка трагерского. А может, и две найдутся. Понимаю, что не бурдильонское, но тоже недурное.

— Да я вообще-то хотел караулы проверить, — развёл руками альт Террил.

— А что с ними сделается? Идёмте — посидим, поговорим.

— Ну, если вы настаиваете…

В самом деле, почему бы не напиться? Раз уж так получилось. Второго друга потерял. И какого! Тридцать лет делили радость и горе. Если один голодал, а у других находилась краюха хлеба и кусок сыра, то обедали вместе. Если у двоих в карманах гулял ветер, а третий разжился монетами, то он угощал. А вдруг все прекратилось. Врагами не стали. но стали друг другу чужими. А из-за чего? Из-за Ланса и его нелепого увлечения девчонкой вдвое моложе…

— Пойдёмте, пран Деррик! Выпьем!

Они уединились в караулке гвардии.

— Ну, за чудесное спасение вашего друга! — поднял кружку альт Горран.

Коэл удивился — с чего бы такая любовь, но выпил.

— Я справлялся у прана альт Раста, — сказал он. — Сегодня он получил распоряжение перевести Ланса в северную Сторожевую Башню. Ту, что на холме.

— Да, — кивнул Деррик. — Я тоже справлялся. Говорят пожизненно… Выпьем ещё?

— Почему бы нет…

Вновь забулькала кроваво-красная жидкость. Капитан гвардии наливал лихо, расплёскивая на стол. Так же лихо выпил. Утёр капли с усов и бородки.

— Я понимаю, пран Коэл, что вам мои слова могут быть неприятны. — Его язык слегка заплетался и стражник понял, что Деррик, по всей видимости, приканчивает уже не первую бутылку. Только этого не хватало. — Но из нас двоих… Я имею в виду Ланса альт Грегора и меня… Из нас двоих по земле может ходить только один.

— Вам не кажется, что вы слегка преувеличиваете? Я знаю множество случаев, когда через годы неприязнь сменялась равнодушием. Приятельскими отношениями вряд ли, а вот безразличием — очень и очень часто. Вам нечего делить. Ланс альт Грегор будет заключён в темницу. Навсегда. Не думаю, что ему позволят частые встречи с друзьями и родственниками. Да и не осталось у него ни тех, ни других. Вам же предстоит жить с молодой женой. Растить сына. Возможно, не одного…

— Пран Коэл! — Гвардеец стукнул кружкой по столу. — Как я могу жить с молодой женой и растить детей, когда она думает только о нём?!

— Что вы такое говорите?

— Да вот то и говорю! — Деррик вытащил новую бутылку, ударом навершия кинжала отбил горлышко и поднёс к губам.

— Осторожно, порежетесь.

— Подумаешь! Велика беда! — Вино тонкой струйкой потекло гвардейцу прямо в рот.

Коэл терпеливо ждал. Пран Деррик глотал. Поперхнулся, облил грудь камзола.

— Понимаете, пран альт Террил, — проговорил он, отставив бутылку и хватая Коэла за рукав. — Она всю ночь перед его казнью плакала и молилась!

— Не вижу ничего предосудительного в доброте и милосердии…

— Да какое там милосердие! Как вы не понимаете? Она его любит.

— Да нет, быть того не может. Он ведь старик по сравнению с ней…