Импровиз. Сердце менестреля

«С ума вы все посходили, что ли? — подумал Коэл. — Вначале Ланс, теперь Деррик… Что они в ней нашли? Девчонка как девчонка. В меру смазливая. Может быть, даже не дурочка. Но в Аркайле таких из десятка восемь».

— Через месяц после бала я попросил руки Реналлы у её отца. Мне кажется, он даже обрадовался. Я — наследник Дома Лазоревого Кота. Служу в гвардии, мои предки славны подвигами на поле брани. Я отказался от приданого. Да и что он могли предложить? Старомодные платья, древние пяльцы? Отец Реналлы, пран Вельз из Дома Жёлтой Луны, по-моему, обрадовался возможности сплавить дочь с рук. Мы сыграли свадьбу. Не самую богатую, но с размахом. Вы случайно не помните?

— Боюсь, что в это время мне было не до свадеб. Я подыскивал дешёвое жильё для семьи и работу.

— Ах, да, точно! Простите, пран Коэл. Я не подумал.

— Да не стоит извиняться. Ведь это не из-за вас, а из-за Ланса меня вышвырнули со службы во дворце. — Альт Террил улыбнулся и поднял кубок, приглашая Деррика.

Они выпили. Лейтенант продолжал говорить, не притрагиваясь к жаркому, которое успело подёрнуться плёнкой застывшего жира.

— Я был влюблён, как мальчишка, никого не замечал, кроме неё. Готов бы всё сделать ради неё. А она… Мне казалось, она вполне благосклонно принимает мою любовь.

— Так часто бывает, поверьте уж мне. Я хоть и не старик, но всё-таки более опытен. Один из пары любит, второй позволяет себя любить. И ничего дурного в этом нет. Лишь бы оба были счастливы.

— Так и мне казалось. Я понимал, что совсем не обязательно должен понравиться девушке с первого взгляда, как она понравилась мне. Любовь придет со временем — убеждал я себя. И через несколько месяцев мне стало казаться, что так оно и случилось. Рена была со мной мила и приветлива, хотя иногда, на мой взгляд, чересчур печальна. Но я списывал её грусть на тоску по родным. К сожалению, служба при дворе не позволяла мне свозить её в отчий замок, но я не возражал, если родители или сёстры с братьями будут иногда гостить у нас. И верил, верил, не преставая, что она полюбит меня по-настоящему.

Коэл молчал, ковыряясь вилкой в тарелке. Есть расхотелось, вино тоже не лезло в горло. Зачем Деррик позвал его? Слушать исповедь? Лейтенанту нужно просто выговориться перед кем-то или он ждёт совета? А может, в чём-то подозревает Ланса и пытается найти хоть каике-то следы через его давнего друга? Очень похоже на разумное объяснение. за исключением того, что гвардеец не знает — менестрель разорвал их дружбу, не желая слушать вдумчивых советов и доводов разума.

— Нет, всё это время мне не в чем было её обвинить. Я был её первым мужчиной. Она родила мне чудесного сына.

— Не знал, что вы — отец. Примите мои поздравления, пран Деррик.

— Спасибо. Нашему малышу уже три месяца. Я очень рад ему, но… Реналла… Рена держится отчуждённо с самого его рождения.

— Это бывает. Родившийся ребёнок занимает слишком большое место в жизни женщины. Для мужа уголка не остаётся. У меня их пятеро. Я знаю.

— Может быть, может быть… Но мне кажется, из головы Рены не выходит ваш друг.

— Ланс? Не думаю… Она-то видела его всего лишь один раз. На балу. Вряд ли словом перемолвилась.

— Это и плохо. Она видела, как он творит музыку. Я тоже был там и не мог сдержать рвущегося из груди восторга. Ланс альт Грегор — великий менестрель. Его музыка… Это что-то сверхъестественное. Он способен порабощать людей. И если умудренные жизненным опытом дворяне на моих глазах превращались в его восторженных поклонников, то что говорить о юной неопытной девушке?

— Ну… — неопределённо протянул Коэл, хотя знал совершенно точно — таких девушек, покорённых музыкой, у Ланса было очень много, гвардейскую роту составить можно. И менестрель прекрасно знал о том влиянии, которое оказывает на людей — а в особенности, женщин — его магия, и часто пользовался его благами.

— Если бы она была знакома с ним поближе, — продолжал альт Горран. — Немолодой, наполовину седой, потасканный, неопрятный…

— Позвольте, пран Деррик, а с чего вы взяли что Ланс альт Грегор не следит за собой? Чего-чего, а подобного недостатка я за ним не замечал…

— Пьяница, бретёр, от Дома остался только герб и девиз, — не обращая внимания на слова Коэла говорил Деррик. — Если бы она могла видеть всю его неприглядность, то не влюбилась бы никогда. Но перед её глазами стоит образ великого музыканта, в ушах звенят цистра и ксилофон, плачут скрипки и свирель. Она знает образ, но не знает человека!

— Постойте! Пран Деррик! — Альт Террил подался вперёд, не зная дернуть собеседника за рукав или похлопать ободряюще по плечу. Люди, сидящие за соседними столами, уже начали на них оглядываться. Совершенно ненужная огласка. Он понизил голос до шёпота. — Ну, почему вы приписываете своей супруге какие-то выдуманные чувства? Откуда вы можете знать?

— Мне сердце подсказывает, — посуровел альт Горран. Налил вина в кубок, выпил залпом. — Я бы вызвал его на дуэль. Но как можно вызвать узника?

— Я бы не советовал. Вы очень хорошо владеете шпагой, но, поверьте мне, Ланс фехтует лучше.