Император-гоблин

– Разумеется, ваша светлость, – улыбнулась она и нажала на кнопку. Майя смотрел, как стальные лапы медленно и словно с тоской тянутся друг к другу; он понимал, что похож на ребенка, которому рассказывают волшебную сказку, но ему было все равно. Мост был настоящим чудом, и ради него стоило забыть об императорском величии. Он внимательно наблюдал за тем, как «когти» снова сцепляются и образуют надежный широкий пролет. Повозка, запряженная серыми в яблоках лошадьми, могла без помех переехать на другую сторону реки; пастух с флейтой мог отвести черно-белых коров обратно в хлев, который находился позади деревенских домиков. Наконец Майя поднял голову. Члены Кораджаса окружили часовщиков, но лорд Пашавар демонстративно держался в стороне.

Майя обошел стол и приблизился к советнику.

– Вы по-прежнему против этой затеи, лорд Пашавар?

– Это всего лишь детская игрушка. – Пашавар всем своим видом выражал презрение к идее моста, однако в голосе самоуверенного лорда Майя расслышал страх. – Деньги будут выброшены на ветер. Помимо денег, ваш мост заберет немало жизней – вы не подумали об этом, ваша светлость? Не подумали о рабочих, которые погибнут во время строительства вашего воздушного замка? А кончится все тем, что Истанда’арта так и останется без моста, потому что мост через эту реку построить невозможно, и думать иначе – значит обманывать себя и других.

Майя слегка поморщился, услышав эхо собственных сомнений и недвусмысленное обвинение в убийстве, но спокойно ответил:

– Наши деды, наверное, говорили то же самое о воздушных кораблях. А теперь воздушные корабли никого не удивляют, более того – ни наше правительство, ни наша экономика не могли бы работать без них.

– Вы подобрали неудачное сравнение, Эдрехасивар, – воскликнул Пашавар, сверкнув глазами.

Но Майя был готов к этому выпаду.

– Отнюдь, – возразил он. – Крушение, в результате которого погиб наш отец, не было случайностью. Виноваты в нем не те, кто строил «Мудрость Чохаро», а преступник, подложивший на борт взрывное устройство. – Заметив, что Пашавар собирается спорить, он добавил: – Этот преступник мог с таким же успехом подпилить ось кареты. Или разрезать ремень седла.

– Все это не означает, что ваш дурацкий мост можно построить, – буркнул Пашавар, и его уши дрогнули, как у обиженного ребенка.

– Мы считаем, что членам Гильдии Часовщиков можно доверять. Ведь, в конце концов, это лишь вопрос доверия, потому что мы не обладаем необходимыми знаниями для того, чтобы судить о проекте – и вы, кстати, тоже.

Майя с трудом подавил порыв назвать собеседника на «ты»; ему ужасно хотелось дать Пашавару понять, что упрямство придворного утомило императора. Однако упрямство не могло служить поводом для оскорбления.

– Но следует ли нам, – спросил Пашавар, обводя широким жестом всех присутствующих, – доверять мнению часовщиков? Если технический прогресс позволяет соорудить такой мост, почему университеты не предоставили на наш суд свои проекты?

Майя взглянул на лорда Истанара, который тоже воздерживался от участия в бурной дискуссии. На его лице застыла недовольная гримаса.

– Мы считаем, что это очень хороший вопрос, лорд Пашавар, – заметил Майя, – но его следует задавать не часовщикам.

Пашавар понял намек, и, судя по выражению его лица, этот намек ему совершенно не нравился. Возможно, таким образом удастся разделить противников, подумал Майя. По крайней мере, лорду Истанару предстояло ответить на несколько весьма щекотливых вопросов. Пашавар небрежно поклонился императору и направился к своему коллеге.

Майя вернулся к столу и попросил меррем Халеджо еще раз развести мост.

Часть четвертая Новогодние праздники

Глава 27 Приезд великого Авара

День, когда Великий Авар прибыл в столицу Эльфийских Земель, был солнечным, но необыкновенно холодным и очень коротким. Весть о приближении посольства принес курьер из Увешо, где Авар и его свита провели ночь; император ждал гостя у огромных церемониальных ворот дворца, которые Майя видел впервые. Для того чтобы открыть одну створку, нужны были усилия четырех воинов, поэтому главным входом пользовались редко.

Правитель Бариджана отказался от перелета; посол Горменед объяснил, что, по мнению Авара, великому вождю не подобало болтаться над землей в какой-то посудине, подвешенной к воздушному шарику. Покинув свою страну впервые за полвека, он путешествовал в карете.

Первые представители свиты прибыли на площадь Императрицы Пармено примерно за полтора часа до Авара. Несмотря на то что их не полагалось формально приветствовать и впускать во дворец раньше государя, Майя велел слугам принести им горячего чаю, а также угощать всех, кто приезжал следом. Через какое-то время появились лакеи, багаж, отряд Гвардии Хеджетора из шестнадцати воинов, и, наконец, одинокий всадник, который направился прямо к часовым, охранявшим ворота, и сообщил о приближении Великого Авара.