Читаем Йерве из Асседо полностью

– Ты многое понимаешь, Зоя, иногда слишком многое. И ты, несомненно, должна понимать, что то, что сейчас с тобой происходит, это этап. Раньше был плохой этап, и все тебе виделось в мрачных тонах. Он прошел. А сейчас это хороший этап, и все тебе видится в ярком свете. Но и он пройдет. – Она сделала паузу, будто задумавшись, стоит ли продолжать, и в итоге своих умных коней не придержала: – Это называется идеализацией. Но жизнь не черная и не белая, Израиль не черный и не белый, и Деревня тоже, и все остальное. Правда где-то посередине, и она серая. А ты еще не там.

– Вы говорите банальности, – разозлилась я на психолога Машу, внезапно вспомнив слова Аннабеллы про обиженную на жизнь тетку, и мне почему-то захотелось ее еще больше обидеть. – Вообще-то я таки все это понимаю, нам Виталий объяснял еще в самом начале года про параболу настроений учеников программы “НОА”, и про адаптацию, и про интеграцию, и про все эти ваши умные штуки. Но вы что, хотите меня типа с небес спустить такими пониманиями? Вам обязательно надо, чтобы я страдала, чтобы вам было со мной интересно?

– Мне с тобой всегда интересно, – грустно улыбнулась Маша. – И поэтому тоже мне бы хотелось, чтобы мы продолжили работать. Мне не хочется от тебя отказываться.

Я не знаю, честно говоря, что сказал бы главный наставник всех психологов на такое Машино откровение, но мне оно понравилось. И факт, что осталось в моей памяти на долгие-долгие годы, и, вероятно, не будет преувеличением сказать, что навсегда.

Мне в самом деле казалось, что я успешно завершила свое психологическое созревание – на пять, если не на пять с плюсом. И было невероятно важно Маше это доказать. И она поняла, что мне очень важно ей это доказать, и не стала больше настаивать. Я поблагодарила ее от всей души за то, что позволила мне быть открытой и откровенной. И стало немного грустно, но не так, чтобы очень. А Маша сказала, что если она мне когда-нибудь понадобится, она всегда здесь. И еще спросила на прощание:

– А что там Фриденсрайх? Как он поживает?

И снова стала родной, знакомой и молодой, и вовсе не теткой, и уж точно не обиженной жизнью, и зря я ее обидела Виталием, с которым она явно конкурировала на психологическом поприще. Я не удержалась от улыбки до ушей.

– У него тоже все в порядке. Он тоже счастлив и обрел покой. Он познакомился с одной девушкой. Она отважная беглая иудейка. После погрома в Сарагосе, где испанские вельможи прирезали всех ее родных, долго скиталась по миру, потом ее похитили и продали в бордель в ужасном краю Авадлом, где она провела десять лет. Но она убила хозяйку борделя, пристукнув ее кочергой по голове, и удрала в благословенное Асседо со своей подругой Джокондой. А удрала она именно в Асседо, потому что у нее была дочь, которая родилась прямо там же, в борделе, а коварная хозяйка продала дочь на аукционе, и выяснилось, что ее купил заезжий пират, гроза морей, который пиратствовал у берегов Асседо. И там, в Асседо, она и встретилась с Фриденсрайхом и дюком. Они оба в нее влюбились и обещали отыскать пропавшую дочь. Ее зовут Зита.

Об этом я могла говорить бесконечно, и иногда только об этом и говорила на протяжении всех пятидесяти минут, и тогда казалось, что их не пятьдесят вовсе, а от силы пять, так быстро утекало время, а Маша слушала с неподдельным интересом, улыбалась, иногда хихикала, а иногда даже смеялась в голос, и почему-то после таких встреч мне было особенно здорово, как будто меня напоили, накормили, обогрели и спать уложили. И вот теперь было точно так же, и я собралась отказываться от идеи расставаться с Машей. Зачем, в самом деле, с ней прощаться? Какая разница, больная я или здоровая, если мне с ней хорошо. И я хотела сказать…

– Зита… – эхом повторила Маша.

Боже, какая я дура. Убить меня мало. Кочергой по голове.

Но прежде чем я успела обдумать, чего это я, собственно, дура и за какие грехи меня следует убивать, ведь я всего лишь назвала имя, известное нам обеим от одного и того же источника, который ничего ни от кого не скрывал, и я никого не предавала и никакие чужие тайны не разглашала, Маша спросила:

– Скажи, Зоя, что у тебя происходит с Тенгизом?

А я тут же отрезала:

– До свидания, Маша, спасибо вам за все, я больше к вам не приду.

И встала.

– Постой, Зоя…

Маша тоже встала и даже схватила меня за рукав, что было делом неслыханным, потому что она никогда ко мне не прикасалась. То есть не схватила, а только дотронулась, но показалось, что собралась заковывать меня в наручники и вести к верховному судье.

– Это важная тема, – она сказала голосом судебного пристава, а может быть, даже и прокурора. – Мадрихи – важные для вас люди. Наверное, самые важные сейчас… И вы для них важны, но…

– Ничего мы не важные! То есть они. И вообще у него роман с Миленой.

Уничтожить и предать забвению. Забвению!

– С Миленой?! Как же?..

Но я не стала слушать дальше, вылетела из кабинета и побежала целоваться с Натаном в библиотеке, которая через полчаса закрывалась.

Перейти на страницу:

Все книги серии Русский Corpus

Невероятные происшествия в женской камере № 3
Невероятные происшествия в женской камере № 3

Полиция задерживает Аню на антикоррупционном митинге, и суд отправляет ее под арест на 10 суток. Так Аня впервые оказывается в спецприемнике, где, по ее мнению, сидят одни хулиганы и пьяницы. В камере, однако, она встречает женщин, попавших сюда за самые ничтожные провинности. Тюремные дни тянутся долго, и узницы, мечтая о скором освобождении, общаются, играют, открывают друг другу свои тайны. Спецприемник – особый мир, устроенный по жестким правилам, но в этом душном, замкнутом мире вокруг Ани, вспоминающей в камере свою жизнь, вдруг начинают происходить необъяснимые вещи. Ей предстоит разобраться: это реальность или плод ее воображения? Кира Ярмыш – пресс-секретарь Алексея Навального. "Невероятные происшествия в женской камере № 3" – ее первый роман. [i]Книга содержит нецензурную брань.[/i]

Кира Александровна Ярмыш

Магический реализм
Харассмент
Харассмент

Инге двадцать семь, она умна, красива, получила хорошее образование и работает в большой корпорации. Но это не спасает ее от одиночества – у нее непростые отношения с матерью, а личная жизнь почему-то не складывается.Внезапный роман с начальником безжалостно ставит перед ней вопросы, честных ответов на которые она старалась избегать, и полностью переворачивает ее жизнь. Эти отношения сначала разрушают Ингу, а потом заряжают жаждой мести и выводят на тропу беспощадной войны.В яркой, психологически точной и честной книге Киры Ярмыш жертва и манипулятор часто меняются ролями. Автор не щадит ни персонажей, ни читателей, заставляя и их задавать себе неудобные вопросы: как далеко можно зайти, доказывая свою правоту? когда поиск справедливости становится разрушительным? и почему мы требуем любви к себе от тех, кого ненавидим?Содержит нецензурную брань.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Анастасия Александровна Самсонова , Виталий Александрович Кириллов , Кира Александровна Ярмыш , Разия Оганезова

Современные любовные романы / Проза / Современная проза / Психология / Романы
То, что вы хотели
То, что вы хотели

Александр Староверов, автор романа "То, что вы хотели", – личность загадочная. Несмотря на то, что он написал уже несколько книг ("Баблия. Книга о бабле и Боге", "РодиНАрод", "Жизнь: вид сбоку" и другие), известно о нем очень немного. Родился в Москве, закончил Московский авиационный технологический институт, занимался бизнесом… Он не любит распространяться о себе, полагая, возможно, что откровеннее всего рассказывают о нем его произведения. "То, что вы хотели" – роман более чем злободневный. Иван Градов, главный его герой – человек величайшей честности, никогда не лгущий своим близким, – создал компьютерную программу, извлекающую на свет божий все самые сокровенные желания пользователей. Популярность ее во всем мире очень велика, Иван не знает, куда девать деньги, все вокруг счастливы, потому что точно понимают, чего хотят, а это здорово упрощает жизнь. Но действительно ли все так хорошо? И не станет ли изобретение талантливого айтишника самой страшной угрозой для человечества? Тем более что интерес к нему проявляют все секретные службы мира…

Александр Викторович Староверов

Социально-психологическая фантастика

Похожие книги