Идеальное совпадение

В последний раз мягким поглаживанием меня будила химера Зайка в доме у Эйблов. В личине крылатой ящерицы она сидела на соседней подушке и возила шершавым языком по щеке. Я решила, что крошка прониклась ко мне большим чувством, а за завтраком Мейз с характерным для него высокомерием заявил, что трехликие химеры, прежде чем жрать, проверяют еду на вкус – жива или издохла. Дескать, падалью они не питаются. С тех пор я начала с подозрением относиться и к Зайке в любой личине, и к утренним пробуждениям от нежных прикосновений.

Вряд ли Гаррет проверял, насколько завтрак свеж… Но как-то подозрительно он улыбался! Кто вообще способен улыбаться на рассвете, когда нормальным людям хочется кого-нибудь придушить подушкой?

– Северяне, вы когда-нибудь спите? – промычала я, натягивая одеяло до самого носа. – Оставь меня до обеда. Я передумала идти на стихийную магию, пусть ставят прогул. Хочу выспаться, как шай-эрская аристократка.

В подтверждении своих слов я решительно закрыла глаза. Он бесцеремонно щелкнул меня по носу.

– Прикончу! – процедила я сквозь зубы, по-прежнему делая вид, что предпринимаю отчаянные попытки вернуть сон.

– Идем на пляж.

– Холодновато для купания, – проворчала я.

Откровенно сказать, под утро в коттедже вообще заметно похолодало. Теплые жилы, пульсирующие в стенах, справлялись с влажностью внутри комнат, но не с обогревом. А в середине ночи мне открылась ужасная проза жизни: из окон с отличным видом на море просто чудовищно сквозит. Пришлось надевать вторые теплые носки.

– Позавтракаем на свежем воздухе.

– В такую рань?! – подскочила я и испуганно повернулась к Юне, спящей на другой половине кровати.

Вчера она так увлеклась черничным вином, что сегодня наверняка об этом пожалеет. Как и друзья Гаррета, решившие приобщиться к древней шай-эрской традиции застольных игр. Они заявили, что раз показали нам местные развлечения, теперь наша очередь демонстрировать. Я рано ушла спать, но есть у меня подозрение, что на своих ногах из коттеджа уехали не все, некоторые отъехали домой на ногах – в смысле, закорках – своих лакеев. А другие и вовсе отправились на чердак, в комнаты для прислуги – хозяйских спален на всех не хватило.

– Они прилетают только в это время, – туманно сказал Гаррет.

– Возле моря летает кто-то еще, кроме чаек?

– Ты когда-нибудь видела драконовых химер? – ответил он вопросом на вопрос.

– Сто раз в зоопарке магических существ.

– А то, как они играют на воле?

Мы собрали кое-какую снедь для завтрака и тихо сбежали из дома. Спускаясь по крутой каменной лестнице к воде, я крепко держала Гаррета за руку и смотрела на уходящую за горизонт тревожно-серую воду. С приходом холодов море впитывало цвета небесной хмари и становилось графитового цвета.

На отсыревшем темном песке валялись подсыхающие охапки водорослей и плавники, выброшенные волнами на берег.

– В начале недели на побережье был шторм, – пояснил Гаррет непритязательный вид пляжа. – Еще не успели убрать.

– Я непривередливая, – отозвалась я, сосредоточившись на приятном ощущении большой теплой ладони, сжимающей мои пальцы. У Ваэрда всегда были удивительно теплые руки. Таким доверяешь.

Я расстелила на коряжистом топляке прихваченный из гостиной шерстяной плед. На него мы и пристроились. Гаррет достал из корзины термос с горячим клюквенным чаем, отвинтил крышку и передал мне.

По вкусу, как ни странно, местная ягода напоминала аскаром. Жаль, не давала прилива магических сил.

– Ты в курсе, какими опасными бывают пикники на свежем воздухе? – с умным видом спросила я. – Тут одни попытались устроить обед возле химер. Все закончилось трагедией.

Ваэрд понимающе протянул:

– А я-то думаю, почему у твоего друга расцарапано лицо.

– И еще ему пришлось заплатить штраф за беспорядок во внутреннем дворе.

Некоторое время мы молча прихлебывали остывающие напитки. Я хрустела печеньем, удивляясь, каким, оказывается, вкусным оно может быть на свежем воздухе.

Жестяная банка практически опустела. Над водой кружили бакланы, завтрак подходил к концу. Химеры не появились.

– Может, сегодня у них нелетный день?

– Скоро будут, – пообещал он.

Печенье осталось одно. Гаррет прихлебывал пустой горький кофе и не делал попыток запустить руку в банку. Пришлось ее протянуть и торжественно объявить:

– Как справедливый человек, я обязана его предложить тебе, потому что ты ничего не ел.

– Не стесняйся, – улыбнулся он, уступая последний кусок.

– Давай сыграем в игру.

Губы северянина дрогнули в улыбке. Он-то помнил, чем закончились коварные шай-эрские игры для его приятелей. Один из немногих.

– Не надо так ухмыляться! – с укором сощурилась я, хотя самой стало смешно. – Рассказываем самые жалостливые истории о себе. Последнее печенье обязано достаться самому большому неудачнику!

– Хорошо. – В темных глазах Гаррета плескался смех. – Ты начинаешь.

– Однажды меня хотела съесть химера Мейза. Ее зовут Зайка. Большую часть времени она похожа на смешную болонку, но иногда в ней просыпается гремлин. Она влезает в личину ящерицы и во всех видит кусок свежего мяса. Твоя очередь!