Идеальное совпадение

Вообще-то, между «хочу» и «люблю» принципиальная разница, и она размером с холодное северное море. Показалось, что именно в него меня и обмакнули. Не то, чтобы я тут же принялась отталкивать Гаррета, но поутихший энтузиазм он немедленно уловил и хрипловато спросил:

– Все в порядке?

– Угу.

Северянин аккуратно поставил меня на ноги, обнял щеки большими ладонями и наклонился, пытаясь рассмотреть выражение лица. Оно было говорящим, но скрытым темнотой.

– Я тороплюсь, да?

Разве что чуточку. Всего лишь на скорости шквального ветра.

Неожиданно сбоку торжественно открылась дверь, спрятанная в самом торце коридора. Мрак разрезал яркий луч света, заставивший нас скривиться. В дверном проеме, отбрасывая на пол длинную изломанную тень, появился дворецкий Ройден. С пафосным видом, словно объявлял о прибытии его королевского величества, он доложил последние новости:

– Молодой хозяин, в столовой содрали портьеру. Фруктовой вазы, принадлежавшей вашей прабабке, госпоже Ваэрд, больше нет. Осколки убраны. Никто не пострадал. Посудная горка восстановлению не подлежит. Других происшествий пока не случилось. Гости спрашивают о вас. Ужин подадим, когда прикажете. Приятного вечера.

Закончив передавать вести «с полей», дворецкий попрощался церемониальным кивком головы и закрыл дверь, оставив нас наедине друг с другом и слепящей темнотой. В молчании мы продолжали смотреть в ту сторону, где погас свет.

– Одного не пойму… – протяжно вздохнул Гаррет. – Что они сделали с посудным шкафом?

– Они в него упаковывались во время игры, – старательно сдерживая смех, поделилась я практическим опытом из детства. Мальчики вырастали, матерели, но замашки у них на всю жизнь оставались прежними.

– Но разве это возможно физически? – озадачивался Гаррет.

– Ты удивишься, какая просыпается пластичность, когда не хочется быть пойманным в прятках, – фыркнула я.

Прежде чем выйти в люди, пришлось наскоро приводить себя в порядок. Справились мы на троечку. Растрепанный Гаррет отправился выяснить, что приключилось с посудной горкой и не ту ли самую горку сломали, в которой много лет подряд хранился какой-то дорогой сервиз. Я вернулась в гостиную. Тут же обнаружила, что криво застегнула пуговицы на блузе. Пришлось сделать вид, будто перекошенная одежда – последний писк шай-эрской моды, но все немедленно догадались, что во время игры я не только пряталась. В смысле, толком не пряталась. Шуму навела специально, чтобы меня поймали…

– Мейз не с тобой? – подскочила ко мне раскрасневшаяся от вина Юна. – Все пришли, а его нет! Думала, что вы вдвоем, но он исчез! Вдруг его загрызли?

– Кто?

– Кто-нибудь! – всплеснула она руками. – Мало ли на побережье разных тварей!

– Тогда они его догрызают, – с иронией поправила я.

– А? – испугалась подружка.

– Говорю, что Мейз такой большой, что его сразу не сожрешь. Только по частям.

– Ты смеешься, да? – Юна посерьезнела, и в ее глазах появилось осуждение. – Вдруг ему плохо и нужна помощь?

Вообще, я была уверена, что ему сейчас скорее хорошо, чем плохо, но черничное вино оказалось коварнее черемуховой настойки, и под хмельком подруга теряла чувство юмора. И меры. Она заставила меня отправиться на поиски потерявшегося Мейза.

В комнатах его не нашлось, ни один шкаф по габаритам с долговязым приятелем не совпадал, и ни в одну полку, даже сложившись в три погибели, он не поместился бы.

Мы разделились. Юна помчалась на второй этаж проверять спальню, а я прошлась по первому этажу.

Мейз нашелся в каминном зале. Согласно собственной теории о потерянных вещах, всегда лежащих на видном месте, он дрых на шкуре неопознанного зверя, разложенной перед вычищенным незажженным камином. Приятеля совершенно не смутило, что комната не участвовала в игре, а темнота в ней стояла естественная – никто не потрудился зажечь лампы.

– Эй! – сдержанно позвала я и чуточку пнула его по ботинкам. – Значит, пока я героически пыталась отыскать тебя в темноте, ходила по комнатам и жалобно звала, ты просто спокойно дрых здесь на полу? Бросил лучшую подругу, можно сказать, на растерзание врагам!

– Слишком пафосно даже для тебя, Адель, – промычал он, не поднимая головы. – Игра закончилась?

– Да, – отозвалась я. – Не благодари, что спасла тебя от нечеловеческого прострела поясницы.

– Даже не собираюсь. Я давно излечился от этого недуга.

– Поэтому мама положила тебе в дорожный сундук пуховый платок? Если что, она взяла его у нас.

– Мейззи! – пронзительно завопила из дверей Юны. – Ты вернулся!

– Да он никуда и не уходил.

Вечер успешно закончился не для всех. Северяне неосмотрительно пожелали играть в традиционные шай-эрские игры, оказавшиеся убийственными для некоторых аристократов. Не зря говорят: что для шай-эрца хорошо, то для северянина – смерть!

Проснулась я ранним утром от мягкого поглаживания по щеке. С недовольным вздохом открыла глаза. Возле кровати на корточках сидел Гаррет. Одетый, выбритый, с аккуратно собранными волосами.

– Просыпайся, – прошептал он с улыбкой.