Читаем Языковая структура полностью

В дальнейшем, после критики существующей морфологической классификации языков Б.А. Успенский предлагает свою собственную классификацию, основанную на способе употребления языковых служебных элементов. Эта классификация дается чисто логическим путем и, по-видимому, едва ли может вызывать какие-нибудь возражения. Термин «структура» фигурирует здесь на каждом шагу, однако, насколько можно судить, структурная типология языков является здесь не чем иным, как комбинаторикой служебных элементов. С этой точки зрения, конечно, не существует чисто аморфных языков, т.е. таких, которые были бы совершенно лишены всяких служебных элементов. Б.А. Успенский правильно говорит, что чисто аморфный язык означал бы вообще отсутствие всякой коммуникации. Но стоит только прибавить к такому теоретически-предполагаемому аморфному языку хотя бы какой-нибудь служебный элемент, как уже получается тот или иной из известных нам естественных языков. Наличие служебных элементов, охватывающих сразу несколько корней или слов или отдельные корни, но не отдельные слова, характерно для инкорпорирующих языков. Языки, для которых характерно использование служебных элементов для отдельных слов, могут быть синтетическими, где служебные элементы имеют сразу несколько значений, и аналитическими, где каждый отдельный служебный элемент имеет только одно и единственное значение. Синтетические языки могут быть либо инкорпорирующими, где отсутствуют служебные элементы отдельных слов, либо флективными, где таковые элементы являются определяющими. Что же касается аналитических языков, то в них либо господствуют служебные элементы отдельных слов, почему их можно назвать также и агглютинативными, либо господствуют служебные элементы эквивалентных сочетаний слов (так что сюда относятся до некоторой степени и агглютинативные и инкорпорирующие)[35]. Этой классификации языков нельзя отказать в ясности. Однако методологически структурная типология сводится здесь, повторяем, к априорно-логической комбинаторике исходных элементов.

Сама по себе комбинаторика есть тоже один из научных методов; и пренебрегать им невозможно ни в прочих науках, ни в науке о языке. Но комбинаторика в соединении с априоризмом, какие бы оговорки здесь ни делать, уже заранее обрекает себя на абстрактную метафизику категорий, т.е. на механическое суммирование вполне дискретных элементов. Это особенно ощущается, если сравнить рассуждения Б.А. Успенского с той работой по классификации языков на основании морфологических показателей, которая была проделана на двух специальных конференциях и зафиксирована в двух больших сборниках: «Морфологическая структура слова в языках различных типов» (М. – Л., 1963) и «Морфологическая типология и проблема классификации языков» (М. – Л., 1965). Подробное изучение даже этих двух сборников обнаруживает разного рода весьма тонкие переходы от агглютинации к флективности, настолько тонкие и многочисленные, что некоторые авторы этих сборников даже отрицают возможность дать определенные понятия типа. Те же, кто пользуются этим понятием, вынуждены либо вводить в него момент вариативности, как например, Б.А. Серебренников[36], либо подчеркивать в нем понятия соотносительности элементов, как например, В.Н. Ярцева[37], либо вносить сюда еще другие, осложняющие моменты, как например, С.Д. Кацнельсон[38]. Но даже и без этих сборников каждому представителю современной теоретической лингвистики должен быть уже заранее ясен тот сплошной и непрерывный поток становления морфологических элементов, который яснейшим образом усматривается даже неязыковедом, если он владеет несколькими языками. Но Б.А. Успенскому это неизвестно; и он думает, что его априорная типология языков действительно соответствует чему-то реальному. Если даже и стоять на позициях априоризма, то уже одна эта позиция должна была бы удержать исследователя от такой слишком ясной комбинаторики ради учета неимоверной текучести одних и тех же элементов в разных языках. В настоящее время имеются весьма ценные исследования, которые как раз соединяют комбинаторику со статистикой, отражающей именно реальные соотношения в разных языках[39]. Наличие такого рода исследований делает априорную комбинаторику просто ненужной.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки