Язык любви. 10 принципов общения, которые помогут найти ключик к любому человеку

В это трудное время мои интуитивные способности начали расцветать. Когда мой лучший друг навещал меня, ко мне приходили неожиданные озарения о его жизни и семейных событиях. В конечном итоге это привело к тому, что моя реальность невероятным образом развернулась в сторону духовности.

Но не все было хорошо. Примерно через год я сказал врачу, что устал принимать таблетки.

– Они не снимают боль, а просто заставляют перестать обращать на нее внимание. Я не могу так жить.

Врач ответил:

– Вы давно принимаете сильнодействующие препараты, просто остановиться уже не получится.

– Можно ли сделать это постепенно? – поинтересовался я.

– Чтобы это было безопасно, нужно делать это в медицинском реабилитационном учреждении, – пояснил он.

У меня упала челюсть.

– Необходима реабилитация? Я же не злоупотребляю препаратами, а просто следовал всем вашим указаниям.

Пожав плечами, он ответил:

– Мне очень жаль, Мэтт, но так нужно.

Менее чем через сорок восемь часов я уже находился в реабилитационном центре, не понимая, почему «так нужно». Каждые несколько часов медсестра давала мне горсть таблеток, чтобы облегчить симптомы детоксикации, и это приводило меня в ярость. «Я не хочу принимать еще больше таблеток. И вообще не хочу их пить. Выпустите меня отсюда!» – думал я.

С каждым днем в реабилитационном центре мои интуитивные способности усиливались, поэтому считывание информации с окружающих людей стало моим главным развлечением. Я стал цирковым клоуном, но меня это вполне устраивало, поскольку отвлекало от мысли о необходимости провести тридцать дней в учреждении, где люди с настоящими зависимостями проходят через изнурительный процесс.

На двадцать седьмой день моей тридцатидневной программы знакомым и семье наконец-то позволили меня навестить. Встреча с родителями и лучшим другом была в тот момент приятным напоминанием о жизни, которая ждала за стенами центра. Тем не менее, морально мне было очень плохо, и для моего лучшего друга это была незнакомая версия меня. Ведь раньше у меня всегда были ответы на все вопросы, и ему казалось, что у меня все хорошо в жизни. Сначала я почувствовал его поддержку, но вскоре мне пришлось приободрять его самого в его попытке помочь мне в один из глубочайших моментов моего отчаяния.

Я сломался, начал кричать и умолять:

– У меня больше нет сил здесь находиться! Это место – ад! Пожалуйста, ради всего святого, вытащите меня отсюда!

Друг попытался меня успокоить:

– Осталось всего три дня.

– С меня хватит! Ты не понимаешь, каково здесь!

Я не злился на него, а просто бесконечно устал от происходящего, которое никак не заканчивалось.

Вскоре часы посещения подошли к концу. Я не вел себя агрессивно или буйно, но у меня был один из самых глубоких эмоциональных срывов, когда-либо пережитых мной. Когда родители и лучший друг уходили, я заметил на его лице испуганное выражение. Его попытка поддержать меня не помогла, и он просто замкнулся в себе. В его глазах виделся испуг, вызванный моим эмоциональным состоянием. И впервые за всю нашу дружбу я не смог избавить его от этого дискомфорта.

Завершив свою тридцатидневную программу, я сказал Вселенной: «С меня достаточно. Если ты исцелишь мою спину, я буду служить твоей воле». После этих слов, родившихся из невероятного отчаяния, я вдруг почувствовал изменение. Сильная и уже привычная боль внезапно исчезла. Я был поражен и не мог поверить, что моя просьба сразу же реализовалась. В тот момент обстоятельства стали складываться так, чтобы для меня открылась возможность служить людям целителем.

Вернувшись домой, я регулярно связывался со своим лучшим другом, но он начал избегать меня. Было сложно строить планы, которые всегда срывались. Наконец, однажды днем мы встретились за обедом. Когда он подошел и сел напротив меня, в его глазах сверкнули лезвия пронзительного гнева, граничащего с враждебностью. Я поделился с ним успехами, достигнутыми в своей целительской деятельности, но все, что чувствовалось в ответ, это желание поскорее уйти.

Казалось, что мое пребывание в реабилитационном центре лишило его жизнь важного для него человека. Его неспособность справиться с моим эмоциональным срывом разрушила его представление о том, кем я был для него. Теперь он считал меня тем, кто украл его лучшего друга и личного наставника. Но я сидел прямо перед ним и в то же самое время размышлял, куда мог деться мой лучший друг.

Настало время обеда, но он не стал ничего заказывать за компанию, и тогда я интуитивно ощутил, что это наша последняя встреча. Несмотря на то что такая перемена в отношениях заставила именно меня почувствовать себя брошенным и преданным, пространство милосердия подсказывало, что такую истину он не вынесет. Я робко улыбнулся, словно в благодарность за то, что он был частью моей жизни, и за возможность стать частью его пути, и сказал:

– Что ж…