Ярмарка тщеславия - английский и русский параллельные тексты

He was riding on an elephant away from some cocoa-nut trees and a pagoda: it was an Eastern scene.	Джентльмен ехал на слоне, удаляясь от нескольких кокосовых пальм и пагоды. Это была сцена из восточной жизни.
"God bless my soul, it is my portrait," Jos cried out.	- Разрази меня господь! Да ведь это я! - вскричал Джоз.
It was he indeed, blooming in youth and beauty, in a nankeen jacket of the cut of 1804.	Да, это был он сам в цвете молодости и красоты, в нанковой куртке покроя 1804 года.
It was the old picture that used to hang up in Russell Square.	Это была старая картинка, висевшая когда-то в доме на Рассел-сквер.
"I bought it," said Becky in a voice trembling with emotion;	- Я купила его, - сказала Бекки голосом, дрожащим от волнения.
"I went to see if I could be of any use to my kind friends.	- Я тогда отправилась посмотреть, не могу ли я чем-нибудь помочь моим милым друзьям.
I have never parted with that picture--I never will."	Я никогда не расстаюсь с этим портретом - и никогда не расстанусь!
"Won't you?" Jos cried with a look of unutterable rapture and satisfaction.	- В самом деле? - воскликнул Джоз, преисполненный невыразимого восторга и гордости.
"Did you really now value it for my sake?"	- Значит, вам он действительно так дорог... из-за меня?
"You know I did, well enough," said Becky; "but why speak--why think--why look back!	- Вы и сами это отлично знаете! - сказала Бекки. - Но к чему говорить... к чему вспоминать... оглядываться назад?
It is too late now!"	Слишком поздно!
That evening's conversation was delicious for Jos.	Для Джоза этот вечерний разговор был полон сладости.
Emmy only came in to go to bed very tired and unwell.	Эмми, как только вернулась домой, легла спать, чувствуя себя очень усталой и нездоровой.
Jos and his fair guest had a charming tete-a-tete, and his sister could hear, as she lay awake in her adjoining chamber, Rebecca singing over to Jos the old songs of 1815.	Джоз и его прекрасная гостья остались в очаровательном tete-a-tete, и сестра мистера Седли, лежа без сна в своей комнате, слышала, как Ребекка пела Джозу старые романсы времен 1815 года.
He did not sleep, for a wonder, that night, any more than Amelia.	В эту ночь Джоз, против обыкновения, спал так же плохо, как и Эмилия.
It was June, and, by consequence, high season in London; Jos, who read the incomparable Galignani (the exile's best friend) through every day, used to favour the ladies with extracts from his paper during their breakfast.	Стоял июнь, а следовательно, в Лондоне был самый разгар сезона. Джоз, каждый день читавший от слова до слова несравненного "Галиньяни" (лучшего друга изгнанников), за завтраком угощал дам выдержками из своей газеты.
Every week in this paper there is a full account of military movements, in which Jos, as a man who had seen service, was especially interested.	Еженедельно в ней помещается полный отчет о военных назначениях и перебросках воинских частей - новости, которыми Джоз, как человек, понюхавший пороху, особенно интересовался.