Яркий Миг

Действительно, догадаться было несложно. От стандартной внешности селенианина меня отличал в первую очередь рост в почти три с половиной хвоста, вполне типичный для северян, но никак не для жителей центральной части Старшего материка. Еще более явным признаком служил мой цвет глаз, серебристо-серый, какой встречается только у волхаринов. Ну и в довершение можно было бы прибавить ко всему вышеперечисленному темно-русый цвет волос, некая промежуточная ступень между темноволосыми селенианами и белокурыми волхаринами.

– Расскажешь мне об этом?

– О чем?

– О том, как жил в Волхарии и почему оказался здесь? Если не хочешь, я пойму, и прошу простить мое любопытство.

– Я могу рассказать, но в этом нет ничего интересного, – я пожал плечами.

– По-моему, сам факт того, что ты родом из другой земли, уже интересен. Там же всё по-другому, да? Другой климат, другие люди, иная жизнь.

– И так, и не так. Да, там холоднее, зимы там длятся дольше. Ну, а люди… они везде одинаковы. Мы привыкли искать различия между собой, но, по правде говоря, между всеми семью народами Адверса не так-то много действительно разных черт. Разве что внешность.

– Там, в Волхарии, ты тоже занимался воровством?

– Нет, – я ухмыльнулся. – Вором сделала меня Селения. А там… – я вздохнул, погружаясь в воспоминания. – Там я помогал матери, которая содержала небольшую аптеку. Мы жили в маленьком городке, в княжестве Ньевир. Когда я родился, оно еще было княжеством, но до того, как я его покинул, уже стало частью Конгломерата. Жизнь там, кстати, от этих преобразований не особенно изменилась. Всё, как было, так и осталось.

– А как было?

– Ну, скучно, если честно. Так мне тогда казалось. Маленький город, у каждого в нем свое место, и каждый делает то, чем будет заниматься до конца своих дней, чем занимались его отцы и деды, и чем будут заниматься его дети и внуки.

– Ну, здесь всё так же, – заметила Тесса. – В маленьких городах Селении, я имею в виду.

– Да, пожалуй. Но вырос я там, и тогда мой городок казался самым унылым местом в мире. Особенно на фоне историй матери. Несмотря на то, что она никогда не выезжала за пределы княжества, мысли ее путешествовали по всему Адверсу вслед за книгами, которые она скупала без разбора у проезжих купцов, не жалея никаких денег. Она зачитывалась этими книгами, зачитывался ими и я, и именно по ним я составлял свое впечатление о Конгломерате, и оттого мой городок казался еще скучнее.

– А что отец? – удивилась Тесса. – Разве он не рассказывал тебе о том, что жизнь на большой земле несколько отлична от приключенческих романов? Он же отсюда родом?

– Отца я практически не знал в детстве. Он ушел, когда мне было три. Как, выходит, не знала его и моя мать. Не знала его тем, кем он являлся на самом деле.

– Вором?

– Да. Она рассказывала мне о том, что отец – великий путешественник, исследователь, что жизнь его куда интереснее всех этих романов. С таким представлением об отце она и умерла.

Услышав это, Тесса опустила глаза, словно пристыженная тем, что затронула эту тему. Я поспешил продолжить, чтобы избежать жалости к себе, которую ненавидел.

– После ее смерти я и покинул Волхарию. Не сразу. Пару лет еще старался держать на плаву аптеку, но быстро понял, что это не мое, что мы с матерью мечтали об иной жизни; и теперь, когда меня ничто не держало дома, я мог бы прожить такую жизнь, полную приключений. Так я и ушел из родных краев. Отправился искать отца, зная только его имя, которое тоже, кстати, было ложью.

– Сколько тебе было лет?

– Шестнадцать.

– Ух ты. И не страшно было покинуть дом, вот так, одному, и отправиться в неизвестность?

– Страшно немного, – признался я. – Но только я был не один. Гром был со мной. Я взял его щенком, за полгода до того, как ушел, и он всегда придавал мне сил, напоминал о доме.

– Здорово, что у тебя есть такой друг. И как долго ты искал отца?

– Три года.

– Ты три года бродил по Селении один? – поразилась Тесса и тут же поправилась. – Вдвоем с Громом, то есть.

– Не только по Селении. Мы с ним бывали и в Хентии тоже, и даже в Саббате. Куда только не заносили нас ноги. Я не так много всего умел, так что брали в основном всякие купцы на разовую работу, грузчиком там, помощником плотника, ну или из-за роста, иногда охранником. Несерьезно, конечно, а так, для виду, чтобы грозно нависал за спиной. Занимаясь всем этим, я и понял, как на самом деле устроена жизнь за пределами дома, и с печалью осознал, что если в ней и есть какие-то приключения, то мне, видимо, было не суждено в них поучаствовать. Так что, все свои желания пришлось выплескивать на бумагу. Иначе и быть не могло, иначе они бы переполнили меня и без сомнения убили бы фактом своей нереальности. А так, начал писать и словно бы прожил, понимаешь? Сложно объяснить. Просто как-то попробовал написать одну историю, пока был в пути. Потом другую, и вот, сам не заметил, как уже не мог без них обходиться.

– Значит, приключения все же в твоей жизни были, – улыбнулась Тесса.

– Были, только не настоящие. Выдуманные мной же.

– Разве это важно?

– Теперь нет. Теперь все они уже часть меня.