Янтарный телескоп

Теперь, после того, как призраки вышли за пределы своей деревни, они двигались более целенаправленно. Небо было столь же темным, как если бы надвигалась буря; единственным отличаем, было отсутствие напряженности, которая обычно предвещает приближение бури. Призраки продолжали неуклонно двигаться вдоль дороги, которая простиралась вдаль, на сколько хватало глаз, и казалась бесконечной.

Время от времени кто-нибудь из них с любопытством поглядывал то на Уилла, то на Лиру, то на сверкающую стрекозу и ее наездника. Наконец, старик сказал:

— Вы, мальчик и девочка. Вы же не мертвы. Вы не призраки. Зачем же вы здесь?

— Это случайность, — ответила Лира, прежде чем Уилл сказал хоть слово. — Я не знаю, как это получилось. Мы просто пытались спастись от тех людей, и очутились здесь.

— Но как вы узнаете, что пришли туда, куда вам нужно? — спросил Уилл.

— Полагаю, нам сообщат. — Уверенно произнес призрак. — Они отделят праведников от грешников. Нет смысла молиться сейчас. Слишком поздно. Это нужно было делать при жизни. Теперь просто не за чем.

Было вполне понятно, в какой группе он рассчитывал оказаться, а так же то, что она не должна быть большой. Остальные призраки с волнением отнеслись к его словам, но он был единственным проводником, и они безропотно следовали за ним.

По мере их продвижения небо перестало темнеть, приняв скучный металлически-серый оттенок. Живые оглядывались вокруг, смотрели вверх и вниз в поисках чего-либо яркого, живого, радующего глаз, но были разочарованы до тех пор, пока впереди не появилась яркая вспышка, которая неслась к ним, рассекая воздух. Это был Шевалье, и Леди Салмакия с криком радости направила свою стрекозу ему на встречу.

Они посовещались и поспешили назад к детям.

— Впереди город, — начал Тиалис. — Он напоминает лагерь беженцев, но без сомнения он находится там несколько или более веков. И мне кажется, что за ним находится море или озеро, но оно покрыто туманом. Я слышал крики птиц. И там сотни людей, прибывающих каждую минуту со всех сторон, таких же, как эти, призраки…

Призраки слушали его, не проявляя большого интереса. Создавалось впечатление, что они впали в какой-то транс уныния, и Лире захотелось взбодрить их, заставить их очнуться, посмотреть вокруг в поисках выхода.

— Как мы можем помочь этим людям, Уилл? — Спросила она.

Он не знал, что ответить. По мере того, как они шли вперед, стало заметно движение на горизонте и медленно поднимающийся темно-окрашенный дым, добавлявший темноты в унылое небо. Вдали двигались люди или призраки: группами, парами или в одиночку, сотни, тысячи мужчин, женщин и детей медленно перемещались в сторону источника тумана.

Земля становилась все более скользкой от грязи, становясь более похожей на свалку мусора. Воздух был тяжелым от дыма и других запахов: резкий запах химикатов, гниющих овощей и нечистот. Чем дальше они шли, тем сильнее становился смрад. Не было ни кусочка чистой земли, и единственными растениями были ряды сорняков и грубой серой травы.

Впереди, над водой лежал туман. Он возвышался крутым склоном, сливаясь с темным небом, и откуда-то изнутри доносились крики птиц, о которых говорил Тиалис.

И между грудой отбросов и туманом лежал первый город мертвых.

Глава девятнадцать. Лира и ее смерть

То здесь, то там, среди руин были видны огни. Город являл собой полный хаос: ни улиц ни площадей, ни открытых пространств, разве что на месте упавших зданий.

Несколько церквей и таверн все еще возвышались над остальными домами, но и в их крышах и стенах зияли дыры, а в одном месте рухнул целый портик, подмяв под себя колонны. Между остовами каменных зданий, беспорядочно лепились друг к другу хибары и лачуги, собранные из кровельных досок, побитых канистр, банок из-под бисквита, рваных пластмассовых листов, обрывков фанеры и оргалита.

Призраки, шедшие с ними, спешили к городу, и так много их подходило со всех сторон, что они напоминали песчинки, струящиеся к отверстию песочных часов.

Призраки направлялись прямо в запустение города, как будто знали точно, куда шли.

Лира и Уилл собрались последовать за ними; но тут их остановили.

Фигура выступила из покосившегося дверного проема и произнесла, «Стойте, стойте.»

Тусклый свет освещал фигуру сзади, и рассмотреть ее было нелегко, но дети поняли, что это был не призрак. Он был живым, как они. Это был худой человек неопределенного возраста, одетый в серый потасканный деловой костюм. В руках он держал карандаш и пачку бумаг, скрепленных зажимом. Здание, из которого он появился, походило на таможенный пост где-нибудь в захолустье.

— Что это за место? — спросил, Уилл, — и почему мы не можем войти?

— Вы не мертвы, — устало объяснил человек. — Вам надлежит ждать в карантине.

Идите дальше по дороге налево и отдайте эти бумаги чиновнику у ворот.

— Простите, сэр, — вступила в разговор Лира, — но, надеюсь, Вы не откажетесь ответить на вопрос, как мы смогли зайти в такую даль, если не мертвы? Ведь это — мир мертвых?