Янтарный телескоп

После пятой неудачной попытки уснуть стало ясно, что сон не придет к ней в эту ночь. Тогда она встала с кровати, оделась и шагнула в темноту за порогом. Она направлялась прочь от дерева, укрывавшего под ветвями Лиру и Уила.

Яркая луна светила высоко в небе. Дул легкий ветерок, и великолепный пейзаж был испещерен движущимися тенями облаков. Мэри подумалось, что это похоже на миграцию стад каких-нибудь фантастических зверей. Однако движения животных всегда имеют цель — будь то стадо северных оленей, бегущих по тундре, или же гну, пересекающих саванну — всегда ясно, что они направляются в туда, где смогут найти много еды, или же ищут место для безопасной случки весной. Движение облаков было результатом случайного стечения обстоятельств на молекулярно-атомном уровне и цели не имело вообще.

Несмотря ни на что, облака выглядели так, словно цель имели. Все в этой ночи имело смысл. Мэри чувствовала это, хотя и не могла понять, какой именно. В противоположность ей, и облака, и трава, и ветер выглядели так, словно знали его.

Весь мир вокруг выглядел живым и сознающим себя.

Мэри вскарабкалась на склон и оглянулась на болотце, где прибывающий поток рисовал серебрянные кружева на темной грязи тростников. Тени от облаков были нобыкновенно ясны. Они двигались так, словно за ними следовало нечто пугающее, или же спешили к чему-то прекрасному, что ожидало их впереди. Мэри не представляла, что это могло быть.

Она обернулась к рощице, где находилось дерево, по которому она вскарабкалась.

Она видела, что до него не больше двадцати минут ходьбы. Оно возвышалось над кронами остальных деревьев (выглядело величественным и статным), и словно бы вело разговор с ветром. Им определенно было о чем поговорить. Но Мэри не могла расслышать слов.

Она заторопилась к дереву, движимая восторгом ночи, спеша присоединиться к нему.

Это было то самое чувство, о котором она рассказала Уилу, когда он спросил, не скучает ли она по Богу — чувство единения со всей Вселенной, чувство того, что все на свете имеет неведомый смысл. Когда она была христианкой, она ощущала нечто подобное. Однако же покинув церковь, она почувствовала себя много свободней и светлее в той вселенной, что не имела цели.

А потом пришло понимание силл и ее путешествие в другой мир. Все на свете имело цель, но она была отрезана от этого. И связь невозможно было восстановить, потому что в этом мире не было Бога.

Раздираемая противоположными чувствами, она решилась залезть на дерево и еще раз попробовать растворится в Пыли.

Не успев пройти и половины пути до рощи, она услышала звук, отличавшийся от дуновения ветра и шуршания травы. Кто-то словно бы тянул длинную ноту, похожую на звук органа. Она смешивалась со звуками, исходившим выше: треском веток и стуком дерева по дереву.

Может быть, это не ЕЕ дерево?

Она замерла, где стояла — на открытом островке травы. Ветер по-прежнему ласкал ее щеки, а тени от облаков все также перебегали по земле. Высокая трава доставала ей до бедер. Мэри посмотрела в сторону чащи. Ветви слегка стонали и пощелкивали на ветру. Огромные зеленые бревна щелкнуло, как сухая палка, и стало падать, затем крона, та самая крона, которую она так хорошо знала, наклонялась, наклонялась и начала опрокидываться.

Каждая частичка коры, казалось, бунтовала против этого убийства. Но дерево все равно продолжало падать, ломая остальную чащу. Наклонившись в сторону Мэри, дерево рухнуло за пределы чащи, как волна разбивается о другую волну. Огромный ствол слегка вздрогнул и окончательно рухнул на землю со стоном терновника.

Она подбежала к дереву, чтобы прикоснутся к дрожащим листьям. Там находилась ее веревка и перепутанные остатки платформы. Ее сердце болезненно билось о грудную клетку, пока она пробиралась между поломанных веток, лежащих на земле, между знакомых сучков, которые теперь стали таким незнакомыми. Она старалась балансировать на максимальной высоте.

Она перегнулась через ветку и дотянулась до подзорной трубы. Посмотрев в нее на небо, она заметила два относительно разных направления движений.

Первым было движение облаков, скользящих на фоне луны. Вторым было движение Пыли, направлявшейся в противоположную сторону.

Пыль перемещалась быстрее, и ее было больше. Словно бы на всем небосклоне существует только одна Пыль. Это напоминало потоки воды, несущиеся прочь из этой вселенной в абсолютную пустоту.

Пейзаж словно переместился в ее воображение, и Мэри медленно начала понимать.

Уилл и Лира говорили, что чудесному ножу никак не меньше 300 лет. Так сказал им старик с башни.

Мулефа говорили ей, что сраф, который подпитывал их образ жизни и мир 33 тысячи лет, начал исчезать 300 лет назад.

По словам Уила, первые владельцы ножа были безответственны и не всегда закрывали открытые окна. Одно из них Мэри уже нашла, а значит, должны быть и другие.

Значит, все это время Пыль мало-помалу покидала этот мир через окна, сделанные чудесным ножом…