Я проснулась в Риме

– Да вот, на выходных муж с лечения вернулся. Не оставлять же дома одного. Отпуск у него еще не закончился.

– Нет, Клавдия Семеновна, одного никак нельзя оставлять. Может ведь и газ включить!

– Или палец, не дай бог, в розетку…

Юля грозно глянула на мужиков.

– Вот и правильно, Клавдия Семеновна. Мы как раз дополнительный столик поставили, как чувствовали. Проходите в зал. Там уже наши собираются.

Скромный мужик виновато улыбнулся, подняв голову и обнаружив под глазом тщательно замазанный синяк. Да, видать, битва произошла, но Клавдия вышла победительницей.

И, опоздав на двадцать минут, приехал сам синьор Росси. И тоже со спутницей. Неужели владелец ресторана – женщина?

– Юля, чао! – Марко расцеловал девушку. – Мой шеф сегодня очень занят. Очень! Но он передал вам привет. И одну очень хорошую бутылку вина лично вам. А это моя подруга Сильвана.

– Добрый день. Мы очень рады. Проходите.

И совсем Юля была не рада. У нее прямо сердце упало. Вот тебе и римлянин. Вот тебе и Красс. И почему она подумала, что он не женат? С чего? Почему-то ей показалось, что между ними пробежала искра. Или это обычное дело у итальянцев?

Сильвана ей откровенно не понравилась. Маленькая, сухонькая, с большими глазами и орлиным носом. Она водила этим носом из стороны в сторону, как флюгером, как будто определяла направление ветра.

Сильвана не улыбнулась навстречу, только слегка кивнула и пожала руку Юле. Молча. Черное платье трапецией, черные длинные сапоги трубами на устойчивых широких каблуках слегка болтались на тонких ногах. Очень короткая стрижка с ежиком взлохмаченных волос, яркий желто-оранжевый платок и объемный золотой браслет. Настоящий итальянский шик.

Как он сказал? Подруга? Значит, все-таки не жена. Хотя… По большому счету – никакой разницы. Ох уж эти подруги и гражданские браки у иностранцев!

Юля читала о том, что в Италии долгое время разводы были запрещены, и это стало настоящим бедствием. Как известно, долгое время не могла выйти замуж за своего любимого мужчину сама Софи Лорен (Карло Понти не давали развода). Именно поэтому молодые итальянцы в какой-то момент попросту стали жить гражданским браком. Так что их подруга – это не наша подруга. Их подруга – это уже жена. Подругу называют коллегой или еще как.

Юля Муравьева сразу загрустила, хотя и понимала, что совсем не к месту. Сейчас начинается ее соло. И от нее зависит, как пойдет вечер. Она взяла себя в руки и нашла взглядом мужа Клавдии, который уже сидел за столиком. Из всех вновь пришедших он ей понравился больше всех!

Марко проследил, чтобы Сильвана уселась за столик, что она и сделала, громко гремя браслетом и поводя носом по сторонам. Может, она у него нюхачем работает? Юля тоже принюхалась, да нет, вроде бы пахнет хорошо.

Сам Марко быстро пробежался между столами, дал указание открывать бутылки, вроде бы незаметным движением поправил некоторые блюда на столиках.

– Браво. Все очень хорошо.

Дальше подскочил к пианино, сел, отодвинув подальше стул, и взял несколько нот.

– О! Белло! – И улыбнулся в сторону Сильваны. Та по-вороньи не среагировала. Он же не блестящая брошка.

Да, не брошка. Но для наших девиц – ярче не бывает! Хотя вроде бы и что в нем такого? Обычные вельветовые темно-синие джинсы. Такого же цвета шерстяной пиджак. Правда, из красивой тонкой ткани, и синяя же рубашка. Итальянский образ дополняла красная бабочка. Одновременно просто и шикарно. Как там говорится: дорогая простота. И сразу видно – иностранец. Да, еще и рыжие волосы, сильно вьющиеся. В ресторане Марко был в поварском колпаке, Юля и не поняла, что синьор Росси рыжий. Неожиданно, и очень ему шло.

Юля смотрела на него и думала. Ну надо же, выходит, у него есть подружка. И вздыхала про себя.

= 23 =

В актовый зал стали стягиваться сотрудники. Быстрой походкой вошел шеф и тут же прошагал к повару, протягивая вперед обе руки.

– Милости просим, милости просим. Очень рады! Супруга моя, Елена. А это ваша? Сильвана? Очень приятно.

Грязев по-хозяйски вышел на середину зала.

– Ну что, дорогие сотрудники. Год близится к завершению. Еще каких-то семнадцать дней, и все. И вот он долгожданный двухтысячный год.

И шеф минут на десять пустился в воспоминания. За год он в очередной раз сумел забыть, что истории встреч Нового года из своего детства он рассказывает каждый раз одни и те же. А может, конечно, ему просто приятно их вспоминать. В конце концов, это его компания, что хочет, то и говорит. А они получают тут достойные зарплаты. Трудно послушать, что ли?

Шеф периодически улыбался своей Ленке. А та не улыбалась совсем. Ее, как и Ирку, совершенно выбил из колеи черный наряд Сильваны. Это же надо было так осрамиться? Ленка сидела, гордо выпрямив спину, как кол проглотила, и, как казалось, вообще ничего не соображала. Можно подумать, она пришла голая. Тем более что Сильване все они были до большого фонаря. Она все что-то нюхала. Может, она из санэпидемстанции?

Но тут Юрий Анатольевич неожиданно вспомнил про Юлю.