Я проснулась в Риме

– Ага? А вы знаете, чья это музыка? – Естественно, никто не знал. – Это Боккерини, великий итальянский композитор. И это его знаменитый менуэт. – И Марко еще раз пропел мелодию. – Си? Это? Конечно. Но мало кто знает, что это еще и первый виолончелист. Его любимое выражение о музыке: «Масла, друг мой, добавьте масла». Вот вам итальянское определение музыки. Через еду. У нас все через еду. А музыка без чувства и страсти пуста. Музыка существует для того, чтобы говорить с сердцем человека. Да. Луиджи Боккерини. Мы уже забыли, что в первую очередь он был виолончелистом. Думаю, что самым первым из известных. Родился в Луке, но учился в Риме. В Риме с древних времен была очень сильная консерватория. И заметьте, в Италии нет музыкальных школ. Или есть, но они называются консерваториями. Хотя самые признанные в Болонье и Милане. Как, кстати, и кулинарные курсы. Интересное совпадение. Мне кажется, что это далеко не случайно.

Все слегка онемели. Мало кто из присутствующих, наверное, вот так с ходу мог рассказать что-то о русских композиторах. Тем более о не очень известных.

– Марко, вы так хорошо разбираетесь в музыке? А как же вы стали поваром? – Юле ничего не нужно было придумывать. Вопросы возникали сами собой. По ходу беседы. И было легко и непринужденно.

– О да. Это интересная история. Я пел. Я с детства пел. Моя нонна, бабушка, рассказывала, что пел ее отец, мой дед. Мой отец не пел. Не поет. То есть, может, я просто не слышал. Хотя итальянцы поют все. Это так принято. У нас веселые праздники. Собирается вся семья, у нас большие семьи, во главе семьи мама. Мы много едим и, конечно, поем. Бабушка хотела меня отдать в хор при Сикстинской капелле. Может быть, вы знаете, при Ватикане есть свой хор. Воспитывают там и учат мальчиков с девяти лет. Это самое прекрасное музыкальное образование в Риме. Самое! Но против были мои родители. Мой папа инженер. Мама – учитель. И они хотели, чтобы я был инженером. Да, но бабушка все равно меня отвела на экзамен в капеллу, и меня не приняли. Там огромный конкурс. Она расстроилась, я – не очень. Хотя я слышал, что мальчишки там много играют в футбол и вообще много занимаются физкультурой. Они должны быть выносливыми. Но я уже ходил в школу, и у меня там были друзья. Поэтому музыкой я занимался после уроков. Отдельно. В консерватории. Да. В Риме есть хорошая. И я знал, что должен стать инженером с детства. Но я не знал, кто это такой? И что он делает? А в школе у меня был друг. Прекрасный такой друг. Томмазо. Томмазино! Томмазино Карбоне. Он и сейчас есть. Этот друг на всю жизнь. Хоть он и перешел мне дорогу. Да. Он женился на девушке, которая мне нравилась. Но все равно он единственный друг.

Юля слушала Марко, буквально раскрыв рот. Собственно, как и все присутствующие. Это же надо быть таким непосредственным, таким откровенным. И таким позитивным. Вот вроде рассказывал о драматических историях своей жизни. Родители навязывали ему свое видение жизни, не приняли в капеллу, где он хотел петь. Друг увел девушку из-под носа. А при этом он легко и элегантно идет по жизни дальше. Не держа обид. А все эти люди так и остались его самыми близкими. Марко говорил с остановками. Зал прерывал его речь смехом и аплодисментами.

– Да. Так вот, у отца Томмазино было кафе. Маленькая траттория. И после уроков мы часто шли к ним домой. Ну, так скажем, ехали. Томмазо с детства не может ходить. Такая особенность. Но это совсем не важно. Это лучший для меня человек на свете. Самый умный, самый надежный. И мы часто обедали в траттории его отца Анджело Карбоне. И мне очень нравилось наблюдать за тем, как он месит тесто, как раскатывает коржи. Кстати, у синьора Карбоне говорящая фамилия!

– Паста карбонара!

Марко расхохотался аж да слез. Элегантным движением итальянец достал из нагрудного кармана платок и аккуратно вытер глаза.

– Да, скузи. Конечно. Просто карбоне – это уголь. А паста – она же посыпана перцем, как будто углем. Поэтому карбонаре.

Просто карбонаре, просто уголь, просто не может ходить, просто красивый носовой платок. Одним словом, итальянец.

Римские характеры

= 24 =

У итальянцев свои правила приема пищи. Как правило, завтракают они достаточно куце.

– Нипотино, ты недопил свое какао! Весь день будешь голодным!

Нонна все время пыталась своего любимца накормить повкуснее. Родители только хмыкали, видя, что им бабушка ничего подобного не предлагает.

– И нечего переглядываться! Вы сами себе взять можете, а мальчик сейчас как уйдет, так и ищи его потом.

– Мама, Марко каждый день обедает дома. Не перекармливай ребенка.

– До обеда еще четыре часа. Можно умереть с голоду. Это детский организм.

Нонна готовила вкусно. Марко с удовольствием смотрел, как она тщательно подходит к варке пасты, никогда не торопится, все с толком и с расстановкой. И каждый раз блюда у нее получались немного разными.

– Почему так?

– Потому что здесь я добавила сельдерей.

– Это так по рецепту?