Я хочу, чтобы... (СИ)

— Моим золотом, — скрипнул мальчик. — И жемчугом. Тебе всё равно, Амин, я не могу это понять. Но ты человек, и ты испорчен, как и всё ваше племя. Я тебя переоценивал.

Амин закрыл глаза, вдохнул поглубже. Преувеличенно спокойно объявил:

— Идём, я найду тебе лекаря.

— Само пройдёт, — прогнусавил мальчик, поводя плечами и стряхивая руки юноши. — Надоел ты мне, человек. Не хочу тебя сейчас видеть.

И, гордо развернувшись, пошёл, огибая шатры, в темноту за границей оазиса.

Амин подавил желание его окликнуть. Ничего с мальчишкой не станет, погуляет и вернётся. В конце концов, никакой он не мальчик даже.

И уж тем более не брат Амину, чтобы за него волноваться.

Но спал юноша всё равно неспокойно — привычно сопящего под боком мальчишки не было, и, когда Аллат уже расчёсывала волосы, готовясь выйти вместо брата на небосклон, а Амин всё-таки смог, наконец, забыться тяжёлым сном, раздавшееся над ухом: “С ума сойти, они там глаза красят и в юбках ходят” заставило подскочить. Отшатнувшийся Валид чуть не получил по многострадальному носу ещё раз.

— Ты чего такой нервный? — удивился мальчик. — Обычно спишь, хоть пляши рядом — не разбудишь. Случилось что-то?

Амин мысленно послал негодника к Вадду и дальше, а вслух сухо поинтересовался:

— Прогулялся?

— Ага, — деловито откликнулся мальчик, вынимая виноградную кисть из кулька. — До Нури. Говорю же, они там глаза красят и в юбках до колен ходят. Вообще ненормальные. И боги у них грубые, один за мной полночи гонялся, чуть хвост не оторвал.

Амин непонимающе уставился на него.

— Какие боги?

Валид беспечно махнул рукой.

— Да эти… Чудные такие. Тот, ястреб, вроде ничего, а который с головой шакала, так он меня просто из себя вывел. Не понимаю, я всего лишь пририсовал его изображению в храме пару ослиных ушей… Так он только красивее стал! Эх, никакого чувства юмора, — подытожил мальчик.

Амин с болезненным предвкушением уставился на него.

— Что ты ещё натворил?

— Да брось, мы с этим шакалом уже всё решили, — отмахнулся мальчик, отправляя в рот виноградину. — Ну, на самом деле, ночь была насыщенная. Я…

По лагерю прокатился оглушительный визг, и следом же раздалась не менее оглушительная ругань. Амин, бросив на Валида яростный взгляд, выскочил из шатра.

— Что случилось? — обратился он к знакомому торговцу-побережнику.

Тот, подобно Валиду, махнул рукой, скрывая улыбку.

— Ничего страшного, благословение Манат. Кто-то подбросил скорпионов охранникам Юсуфа. Вроде как целую корзину. Где столько собрал-то?

— Ты же ненавидишь скорпионов, — бросил Амин мальчишке, вернувшись в шатёр.

— Для некоторых людей, — хмыкнул тот, — ничего не жалко.

Амин промолчал.

Красавица Аллат, улыбаясь, выступила из-за горизонта, тряхнула волосами.

Караван шёл по пустыне, приближаясь к Нуру. Шагая рядом с верблюдом, Амин втайне мечтал иметь такие же способности, как и бредущий рядом задумчивый мальчишка — перемещаться из одного места в другое в мгновение ока было бы просто замечательно.

— Валид, — позвал он, оглядываясь. — А что ты ещё умеешь?

Мальчик зевнул и странным, нечеловеческим движением запрыгнул на верблюда. Тот качнулся вперёд, мотнул головой, но даже с шага не сбился.

— В смысле? — устраиваясь в седле, спросил Валид.

— Летать, менять внешность, — загнул пальцы Амин. — Что ещё?

Валид кинул на него странный взгляд.

— Исполнять желания.

— Что? — сбился с шага юноша. — То есть…

— При ряде условий, — оскаливавшись, добавил мальчик.

— Ты вроде бы говорил, что не джин, — помолчав, заметил Амин. — Почему тогда желания?

Валид снова зевнул и сонным голосом пробурчал:

— Причём тут джины и желания?

— Но, — нахмурившись, начал юноша, — они же могут их исполнять.

— Они ими откупаются, — усмехнулся мальчик. — А я исполняю. Это большая разница.

Амин посмотрел на него.

— Правда? Хм, как волшебная хумай? А, может, ты и есть хумай?

— Может, — снова зевнул мальчишка и уронил голову на грудь.

Амин улыбнулся — образ лазоревой птицы, парящей над миром, как-то не вязался с лопающим сладости маленьким нытиком. Вот если бы у хумай были птенцы…

Амин отбросил глупые мысли и, приложив руку ко лбу козырьком, посмотрел вдаль.

— Я хочу, чтобы я умел…

— Замолчи, идиот, — перебил его Валид знакомым скрипучим голосом. — Запомни: прежде чем желать, нужно думать. Желания исполняются, но, порой, не так, как ты хочешь.

— Поэтому о своих желаниях ты никогда не говоришь? — усмехнулся юноша.

— Какой смысл, — отозвался мальчик. — Всё равно не исполнятся.

— Почему? — нахмурился Амин. — Скажи, что ты хочешь.

— Сейчас я хочу спать, — буркнул мальчик. — Так что будь добр, помолчи.

Амин улыбнулся и, опустив голову, вздохнул. Некоторые вещи просто не меняются.

— Я хочу свободы, — вдруг тихо сказал мальчик, не открывая глаз. — Просто свободы.

— Все хотят, — улыбнулся юноша.

Валид вздохнул.

— Не все. И не так.

— Поэтому, видя клетки, ты выходишь из себя? — спросил Амин.

Мальчик, покачиваясь от плавного шага верблюда, наклонился вперёд, уцепился за луку.

— Я знаю, каково это — сидеть в ней день за днём, день за днём… и петь, петь, — его голос упал до шёпота, — петь…