И в конце, только тьма

Аша хорошо видит это потому, что может двигать головой, может видеть комнату, женщин, которые ее занимают. По другую сторону от нее лежит другая женщина, короткие черные волосы кажутся голубоватыми в гнетущем свете верхнего освещения. Маленькие очки Джона Леннона наполовину надеты, наполовину сняты с лица, линзы треснули, и обе женщины плачут. Черноволосая с испорченными очками дрожит, ее конечности дергаются под многочисленными путами.

Двое мужчин подходят к кудрявой девушке, неся предметы, которые выглядят здесь неуместно. Обычные предметы домашнего обихода, и Аша качает головой, словно пытаясь вбить в голову смысл.

Тот, что с окладистой бородой, берет кудряшку и проталкивает ей во влагалище щипцы для завивки.

Шнур щипцов болтается между ее ног, как хвост. Девушка рыдает сильнее, громче, захлебывается слизью и слезами, душераздирающий вой вырывается из ее легких и рта. Она умоляет не делать этого, качает головой, и Аша боится того, чего так страшится девушка.

Мужчины на мгновение игнорируют девушку и подходят к черноволосой женщине, она начинает кричать, бросается в путы, как будто у нее действительно есть шанс вырваться. Ее движения ограничены, мизерны, почти отсутствуют. На ее животе лежит паровой утюг, шнур свисает до пола.

В другом конце комнаты Аша замечает еще несколько женщин, но не может их разглядеть, трудно понять их состояние сквозь кровь и дым.

- Эта? - говорит бородатый мужчина, протягивая руку в сторону Аши, а тот, с квадратными ободками, пожимает плечами.

- Разве у тебя не было никого другого на примете? Зачем ты притащил ее сюда?

Он снова пожимает плечами.

- У меня был план, но вместо нее ты притащил кудряшку и засунул ее в угол. Почему бы тебе не поделиться со мной своими мыслями в следующий раз?

Эти двое мужчин спорят о том, кто был прав и что делать с лишней женщиной в комнате.

- Тогда верни ее в шкаф, - говорит бородатый.

- Оставь ее здесь, Патрик.

- Зачем?

- Потому что я не пойду обратно в дом, - говорит Kвадратные Oчки, наклоняя голову, кончиками пальцев массируя седые волосы над висками и добавляет: - Мы можем заняться ею, когда закончим с этими двумя.

Тот, кого зовут Патрик качает головой и кашляет в ладонь. Аша думает, что он совсем не похож на Патрика, больше похож на Бутча или Джо - с его жилистой бородой, и она не может понять, почему она так думает, как будто это имеет какое-то значение.

И она знает, что это неправильно, знает, что она не дура, и задается вопросом: как она могла оказаться в такой ситуации? Выберется ли она отсюда живой?

- Давай сделаем это, - говорит Патрик, наклоняясь над черноволосой женщиной, беря шнур парового утюга и пропуская его через руку, пока он не достигнет конца - маленькая черная вилка в его пальцах.

Глаза женщины, теперь огромные и остекленевшие, как мертвые глаза оленьей головы, слишком большие для остального лица. Патрик наклоняется, чтобы включить паровой утюг в розетку.

Поначалу женщина почти не двигается, ей все равно некуда деться, нет причин для паники, потому что утюг еще не слишком горячий. Bозможно, он еще тепловатый на ощупь, но Аша вздрагивает при виде того, как он лежит на животе женщины.

Kвадратные Oчки стоит с видеокамерой, направленной на нее. Eе низкий гул показывает, что она включена, что она записывает.

Крики, пар поднимающийся от утюга. Tолько это не пар, - понимает Аша, - вовсе не пар, а дым. Шипящая и дымящаяся плоть женщины, мелкие потрескивания, когда тонкие волоски сгорают в небытие. Жарящаяся плоть.

Запахи сливаются с дымом в воздухе, женщина бьется, пытаясь сбросить железо со своего тела. Утюг покачивается и отскакивает, Аша видит красную, покрытую пузырями кожу. Крики сменяются звуками готовящейся плоти, похожими на шипение говяжьего фарша в сковороде. Патрик удерживает утюг на месте, пока женщина бьется, мышцы и сухожилия напрягаются и перенапрягаются от ремней, выпучиваясь в отчаянных попытках освободиться. Кровь струйками стекает по животу, бедрам, пропитывает простыни под ней. Интенсивный алый цвет выделяется на фоне мыльной белизны слоновой кости остальной части ее тела.

Кажется прошла целая вечность, прежде чем крики стихли и остались только медленное, бесконечное шипение утюга и метрономные щелчки видеокамеры.

Патрик ослабляет хватку утюга, но оставляет его на ее животе. Pана ухудшается, плоть полностью растворилась, кожа на руках и ногах огрубела от напряжения вызванного ее движениями. Он кладет указательный и средний пальцы на ее сонную артерию, чуть ниже линии челюсти.

- Мертва?

Патрик качает головой.

- Слишком рано. Пульс неровный.

Девушка с кудрявыми каштановыми волосами потеряла сознание, и Kвадратные Oчки шлепает ее по щекам, но она не приходит в себя. Видеокамера болтается у его бедра.