И только море запомнит

Кеннет берет двумя руками блюдце. Чашка на нем украшена позолоченной каймой и нежными бутонами с замысловатыми листочками. Он делает небольшой глоток чая, наблюдая краем глаза за тем, как Моргана морщится, шепотом прося подать дворецкого лучшее лекарство от похмелья – вино.

Она проспала на его руках до двенадцати часов, затем принимала ванну в течение получаса, на завтрак так и не спустилась, запросив себе крепкий кофе. И сейчас совсем не женственно, демонстрируя самые библейские страдания, сидит, подперев голову ладонью.

– На «Приговаривающем» в трюме хранится несколько платьев. Я уже приказал доставить их сюда. Надеюсь, вы не возражаете, Милен, если мы устроим примерку в одной из гостиных?

Хозяйка дома обворожительно улыбается, она складывает руки на коленях:

– Конечно, милорд. Любая комната в доме в вашем распоряжении. Выбирайте.

Кеннет старается не хмыкнуть. Спаркс уже рассказал ему, что Коулсон провел разъяснительную беседу со своей супругой. И она пытается развеивать скуку молодого господина всеми возможными способами.

– Я не буду надевать платье, которое носили до меня, – смурная Моргана отзывается с хрипотцой, прокашлявшись, продолжает: – Откуда мне знать, с кого его сняли, каких куртизанок лорд Ост-Индской торговой компании раздевает в своей каюте.

Супруга губернатора прикрывает ладонью рот. Хозяйке поместья дико наблюдать за возмущением дамы, которой молодой лорд пытается угодить всеми способами. Только законченный глупец не заметит, как Кеннет обхаживает Моргану и пытается ублажить ее. Каждый его жест наполнен желанием задобрить скверную ирландку.

Бентлей ставит чашку на краешек кофейного стола. Серебряной десертной вилкой он подцепляет мармелад – губернатор Нассау себе ни в чем не отказывает либо просто пытается быть самым радушным хозяином, боясь решительного возмездия со стороны Кеннета. А тому не нужно, чтобы такой червь, как Коулсон, питал к нему уважение. Достаточно будет и того, что он боится. Лишь бы выполнил приказанное в кратчайшие сроки.

– Уверяю вас, эти платья не носила ни единая живая душа. Мы везли их из Кингстона в Лондон.

Он обещал их своей невесте Катрин, но никогда не признается в этом Моргане, чтобы та не выдумала чего дурного. Пусть предполагает, что каждое из них должно было отправиться на продажу, а не в гардероб к его избраннице. Катрин придется удовлетвориться малым, если вообще придется. Бентлей не посылал ей писем уже более полугода, а те, что направила ему она, так и не распечатал. Они все лежат в ящике стола, бережно перевязанные лентой.

Когда Бентлей в море, он предпочитает полностью отдаваться работе и не развлекать себя листами, содержащими фантазии о беззаботной лондонской жизни, количестве детей и комнат в поместье. Он согласовал помолвку с ее отцом. И должен по возвращении заявиться на порог дома Катрин, дабы попросить ее руки, соблюдая формальности. Брак с дочерью адмирала должен только укрепить положение лорда в английской столице. И несколько военных кораблей станут его собственностью, собственностью Ост-Индской торговой компании. А там недалеко и до полноценной работы в парламенте. Может, удастся сместить и губернатора Ямайки. Но об этом пока рано думать. Сейчас все цели лорда – это расцвет Компании.

Лоуренс Кеннет никогда бы не одобрил брак своего сына с дочерью адмирала. Он искренне презирал все, связанное с морем и флотом. Капитаны, лейтенанты, офицеры и просто матросы для Лоуренса поголовно были людьми нечестивыми, не заслужившими ни звания, ни статуса. Он мог проклинать их часами, особенно в моменты, когда прикладывался к горячительным напиткам. Чертыхался, поминал всех святых и проклинал каждого, хоть раз ступившего на борт корабля. В такие моменты Бентлей прятал под половицу свои книги и надеялся, что отец никогда не узнает, что отставной капитан учил его по субботам вязать узлы, что ночами при огарке свечи он практиковался на обрывках веревки. Отставной капитан познакомил его и с Годфри.

Его отец давно гниет в могиле. И встретиться с ним на том свете Бентлей надеется не скоро.

– Я бы с удовольствием посмотрела на платья прямиком с Ямайки.

Мягкие черты Милен так и светятся любопытством, в отличие от О’Райли она заинтригована. Моргана же ковыряет ножом ногти, не впечатленная щедрым жестом Бентлея. Нужно было забрать у нее оружие.

– Надеюсь, меня не стошнит от вида всех этих юбок. И умоляю, никакого голубого муслина, это скверная ткань и унылый цвет.

– Мы перевозим около двух дюжин различных платьев. Полагаю, среди них вы сможете подобрать себе то, которое сможет удовлетворить вас полностью.

Кеннет в этом сомневается, Моргана привередливая дама, она обязательно не упустит возможности, чтобы насолить ему, как-нибудь уязвить или больно уколоть шпилькой под ребро. О’Райли нашла себе развлечение, теперь она будет стараться свести Бентлея с ума. Он мог уже сотню раз пожалеть о затеянном, но Кеннет всегда отличался целеустремленностью. И сейчас не намеревается отступать, сдавая все позиции.