В этот вечер Энтони пил исключительно воду и, может, поэтому его обошла стороной вечная меланхолия. Он улыбался, шутил. И с каким-то неясным трепетом Рене прямо сейчас ловила, как его губы в очередной раз растянулись в ехидной улыбке. Тем временем Роузи пнула попавший под подошву камешек и развила свою мысль:
– Меня он, конечно, по-прежнему бесит. Право слово, тот ещё трикстер в шкуре койота – ум без чувства ответственности. Однако я почти уверена, что ты ошибаешься.
– В чём?
– В своей бесперспективности, Ромашка. На каждую его хитрость ты отвечаешь обескураживающей искренностью. А знаешь, как это раздражает?
– Мне кажется, или ты себе противоречишь? – хмыкнула Рене. – К тому же мне ясно указали на место лучшего друга.
– И что? – не поняла Роузи.
– Это взаимоисключающие понятия… Энтони не дурак и не будет рисковать своей карьерой ради очередного быстрого романчика. А ещё доктор Фюрст вряд ли будет доволен такой ситуацией.
– Будто бы Ланга это когда-нибудь волновало, – фыркнула медсестра. – Наше местное божество давно наплевало на все законы. Ну а что насчет Ала – он немец. Ему нужно пару недель, чтобы вписать новые нормы в свод своих правил, которые не обновлялись со времен Вильгельма II.
Рене рассмеялась и покачала головой.
– Господи. Ещё ничего не случилось, а мы уже думаем, как будем решать проблемы.
– Тараканы Энтони весьма заморских пород и способны на многое. Надо быть готовой ко всему.
– Ничего не будет. Я ему неинтересна.
– Нет. Пожалуй, даже инопланетных. Как Черви из «Людей в чёрном».
– Фу!
– В этом весь Ланг. – Подруга похлопала по плечу. – Привыкай.
На этом разговор стих, потому что до девушек долетели обрывки чужого спора. Из шуточного тот незаметно перерос в разговор на повышенных тонах, пока Фюрст пытался разубедить уже надевавшего шлем Ланга. Подойдя ближе, Рене поняла, в чём было дело. Выпавший снег хоть и растаял, но влажное полотно дороги блестело слишком обманчиво. На небе снова редели кустистые облака, в чьих просветах проглядывали редкие звёзды, а значит, температура падала. Мотосезон давно подошёл к концу, но у Энтони всегда находился свой взгляд на очевидные для остальных вещи. Именно поэтому он легко уселся на чёрный байк и едва не слился с тёмным асфальтом. Чёрное на чёрном. Внутри Рене что-то сжалось от нехорошего предчувствия, но она промолчала. Серьёзно, не мог же Энтони так бездумно рисковать?
– Ланг, прекрати. Это идиотская бравада!
Кажется, доктор Фюрст был с ней согласен. И Рене уже собралась сделать шаг, чтобы попробовать убедить воспользоваться, очевидно, не таким весёлым, но куда более надежным такси, однако в этот момент большое сердце мотоцикла довольно рыкнуло. Ланг газанул, и вокруг них поплыло облако дыма, которое мгновенно расползлось по земле и окутало ноги. Ещё и ещё рычал двигатель, пока всё вокруг них не заполнилось густым туманом.
– Тони! – в последний раз воззвал к рассудку друга Алан, но вместо того, чтобы послушать, Ланг демонстративно опустил защитное стекло и с диким визгом шин стартовал. – Чёртов позёр… Здесь же лёд!
Однако если тот и вправду покрывал узкую дорогу возле бара, то мотоцикл Энтони явно обладал волшебным сцеплением. Он вгрызался в асфальт, словно тот был наждачной бумагой, – плотной, шершавой – и дым из-под колес теперь покрывал весь клочок свободной проезжей части. Нервно закусив губу, Рене смотрела, как послушный бледным рукам чёрный монстр рисовал круг за кругом и иногда уворачивался от редко проезжавших машин.
Его танец был опасен и страшен, а потом Энтони неожиданно поднял байк на заднее колесо и отпустил руки. Он развёл их в стороны, словно сам Господь Бог, и в этот момент Рене подумала, что лично его убьет. Как только придурок остановится, она подойдёт и свернёт ему шею. Но адреналин Энтони лишь набирал обороты. Его мотоцикл пронёсся из одного конца улицы до другого, чтобы в резком развороте застыть на переднем колесе прямо перед остолбеневшей Рене и отшатнувшимся Фюрстом. Роузи давно предусмотрительно спряталась за своим другом. Так что прямо сейчас Ланг завис в воздухе над своим ассистентом, а через показавшееся целым столетием мгновение резко вернул байк на землю. По асфальту вновь пополз дым от сожжённой резины и остывавшего в холодном воздухе выхлопа.
– Идиот, – разозлилась Рене, но добилась лишь поднятого вверх щитка. Тони чуть склонил голову набок, а потом подмигнул.
– Садись. – Он похлопал по бензобаку впереди себя.
– И не подумаю! – взвилась Рене и отвернулась, чтобы пойти обратно в бар и вызвать такси. – Я не собираюсь…