i cf85044c3a33e6c4

вписан для большей официозности заявления, потому что уж его-то одобрения точно не

спрашивали, но не суть. Уверена, приглашение прислали и Ашеру тоже. Я знаю, что он там

будет, но не собираюсь отсиживаться в уголочке. Напротив, хочу заглянуть в его бесстыжие

глаза, уверена, это будет приятно. К тому же нужно вернуть кольцо с вульгарным бриллиантом

законному правообладателю.

Вестибюль дома Селии потрясает воображение. Куда там сверкающей белизне пентхауса

Ашера? И как так получилось, что я ни разу здесь не была? Хочется запищать от восторга, как

Марион, которая самозабвенно разглядывает люстру. Наверное, ее впечатлило то, насколько та

блестящая. И все бы ничего, но когда нас усаживают на снежно-белый диван и разливают чай, у

меня начинается нервный тик. Кики же настоящий поросенок! Обязательно прольет. Усаживаю

ее на колени и начинаю молиться, чтобы пострадал мой костюм, а не дворец Селии. Уверена,

что обставляла она все сама, тут каждая деталь ее.

А потом распахиваются двери, и мне становится не до Кики и ее способности пачкать все

на свете. Потому что здесь не только Ашер, но еще… Эмилио Юнт. При виде последнего моя

чашка начинает опасно подпрыгивать на блюдце, и, видимо, не Кики станет зачинщиком

беспредела. Перевожу взгляд на Селию и обнаруживаю, что она замерла истуканом и

таращится на Юнта с не меньшим ужасом, нежели я. Никогда не видела ее такой. А Ашер

просто умничка. Ухитрился избежать конфронтации вовсе. Эмилио Юнт — железобетонный

аргумент в пользу временного перемирия. И, вуаля, приглашенная звезда начинает

наслаждаться эффектом. Юнт выражает восторг дому и трижды благодарит Селию и Тобиаса за

приглашение, хотя, ставлю жизнь, миссис Штофф скорее бы яду хлебнула, чем пригласила

этого типа. А он, рассыпавшись в комплиментах, оборачивается ко мне и начинает песнь уже

знакомую.

— Джоанна, — улыбается Эмилио Юнт. — Как приятно вас видеть.

А приятно ли? Кто-нибудь может мне объяснить, с какой такой радости этот мужчина так

ко мне благоволит? Вот и я не понимаю, а значит, воспринимаю его отношение как издевку.

Даже улыбнуться толком не получается, а Эмилио Юнт, тем временем, властно приказывает:

— Тобиас, уведи детей. — И муж Селии действительно поднимается, чтобы сделать то, что

ему сказали. — Мне очень хочется поговорить с прекрасной Джоанной без стеснения.

Мне становится жутко. И Селии, кажется, тоже. Но ей меньше, ведь Эмилио Юнт садится

совсем близко ко мне и начинает пытливо изучать лицо.

— А сейчас вы скажете, что мне нужно постричься и вернуть естественный цвет волос?

Ашер и Селия напрягаются, а Юнт начинает посмеиваться.

— Нет, сравнение с Аль Пачино мне льстит, но мы не об Адвокате дьявола. Я просто в

очередной раз убеждаюсь, что горе меняют людей, Джоанна. Хорошо это или плохо — вопрос

спорный. Но, безусловно, очень грустно. Я сожалею о вашей утрате.

— Вы не знали ее. Вам незачем сожалеть о смерти Керри. Вы даже меня не знаете! Просто

так положено говорить, — ощетиниваюсь я.

— Положено. Но я и не сказал, что сожалею о смерти Керри Прескотт. Я вижу грусть и

боль в ваших глазах. И сожалею о вашей утрате. Сопереживать имеет смысл только живым.

— Не думаю, что хочу говорить о Керри.

— Хорошо. Давайте поговорим о других. Я сто лет не видел мальчишку Картера, а вы?

— Мальчишку Картера? — Это он о котором?

— Шона. К несчастью, с младшим сыном Бена у нас отношения не сложились. — Так воот

кто из нас самый умный! Ай да Джастин.

— Мы тоже нечасто видимся.

— Ах, Шон! Иногда я понять не могу, как можно ни с кем не общаться, но быть всегда

занятым, — вздыхает мужчина.

Рада, что Картер с Юнтом видятся редко. Место встречи с Эмилио Юнтом не входит в

десятку самых моих любимых достопримечательностей Сиднея.

— Почему вы не общаетесь?

Этот вопрос вгоняет меня в ступор. Я сижу и удивленно моргаю.

— А с чего бы? И вообще, при чем здесь Картер?

— При том, что у нас слишком мало общих знакомых, Джоанна, практически все

собрались в этой комнате, а о них в их же присутствии говорить неприлично.

Я выгибаю бровь. Тогда зачем вообще разговаривать?

— Так почему вы не общаетесь с Шоном? Я надеялся узнать от вас о нем хоть что-нибудь.

— Первая причина: с ним в принципе трудно общаться. Он очень асоциален. Вторая

причина: попытки обычно заканчиваются хлопком двери или спором, что сильно портит мне

настроение. Третья причина: в данный момент у нас с ним диаметрально противоположные

приоритеты и он каждый раз старательно доказывает мне, насколько я глупа, — указываю на

дверь, где скрылся Тобиас с детьми.

— Но это правда, — весело сверкает глазами Юнт. — У вас, Джоанна, есть ужасный

недостаток: вы сами стараетесь решить все на свете. Женщине иногда достаточно быть слабой

и плакать.

— А рыцарь приедет и спасет меня от бессмысленности и повседневности. Кому это надо?