How Humans Cooperate : Confronting the Challenge of Collective Action

Ранее мы упоминали о том, как в досовременном состоянии государственные строители стремились сделать по крайней мере некоторые аспекты процесса управления открытыми и доступными, например, публичные этапы заседаний совета (например, в Лози) и включение официальных правительственных дел в общественный ритуал, например, в Афинах в связи с ежегодным фестивалем Дионисии (описанным в главе 11) и в фестивале Асанте Одвира. Еще одна точка пересечения между функционированием демократических полисов и видов досовременных коллективных полисов, обсуждаемых здесь, относится к вопросу о праве голоса простого человека - аспекту нашей переменной бюрократизации. Опять же, выборы могут быть каналом для выражения мнения граждан о деятельности правительства (в идеале), и этот конкретный канал не очень хорошо представлен в досовременных политиях. Тем не менее, мы обнаружили и другие социальные механизмы, позволяющие выражать мнение граждан, включая институционализированные средства, позволяющие простолюдинам подавать апелляции и жалобы по поводу налогообложения или других действий правительства, например, как это описано в Асанте, Лози, Моголах, Китае эпохи Мин и Афинах. Мы также указываем на важность открытого найма простолюдинов на руководящие должности и аналогичных институциональных мер, которые дают возможность высказаться и повлиять на точку зрения простолюдинов в процессах управления и формирования политики.

Заметное отличие современных государств от премодерна проявляется в относительной частоте встречаемости монархии (под монархом понимается пожизненный правитель, получивший эту должность по наследству). Если в настоящее время только 36 % национальных государств имеют ту или иную форму монархии (часто служащую лишь фигурой главы в демократических государствах), то, судя по нашей сравнительной выборке, в досовременном состоянии монархия была гораздо более распространена. В этой выборке мы зафиксировали сильные монархии в девятнадцати (63 %) государствах, еще в семи (23 %) монархи были, но служили бок о бок с другими институтами, такими как правящие советы. Только в трех полисах главным управляющим должностным лицом был не монарх: Афины, управляемые магистратами; Венеция, где главный административный чиновник, дож, выбирался высшим правящим советом; и суахили Ламу, где регулярно происходила ротация главных административных чиновников, выбираемых из двух главных правящих советов (Приложение B: Таблица B.3).

 

Сильные монархи в условиях коллективных действий

Относительно частая встречаемость монархического правления в досовременные времена может быть связана с интересной закономерностью, которую мы обнаружили при анализе наших досовременных данных и которая в некотором роде противоречит предсказаниям теории коллективных действий. С помощью многомерного метода, называемого "кластерным анализом", мы выделили три несколько различных типа государств (Приложение Б, раздел 2 и рисунок Б.1). Одно из них мы назовем "группой низкого коллективизма" (к ней относятся Англия позднего Средневековья, Бакитара, Япония Токугава и Бали, описанные ранее). Эта группа получила низкие баллы за общественные блага (среднее = 12,7 из 30 возможных), бюрократизацию (среднее = 6,9 из 15 возможных) и контроль над директорами (среднее = 7,8 из 18 возможных). Выделить два других кластера оказалось сложнее, поскольку они схожи по параметрам общественных благ (средние значения для общественных благ почти одинаковы - 18,9 и 19) и близки по бюрократизации (со средними значениями 12,8 и 10,5). Однако кластерный анализ выявил два "лица" относительно коллективных государств, которые различались в одном существенном отношении: Одна группа (включающая Асанте, Лози, Китай эпохи Мин, Афины, Венецию и Ламу), которую мы называем "группой высокой коллективности", либо не имела монархии, либо обладала обширными институциональными силами, равными монарху (среднее значение переменной "контроль над принципами" в этих случаях составляет 15,7 - почти вдвое больше, чем в группе низкой коллективности). Другая группа была аномальной, демонстрируя высокий коллективизм в некоторых отношениях, но относительно низкие показатели по контролю над директорами (среднее = 9,5). Эта группа, которую мы обозначили как "Коллективная группа с сильным монархом", включая Моголов и Рим, демонстрировала сильные образцы монархии на фоне других атрибутов, соответствующих коллективным действиям, включая эффективную бюрократизацию. Эта аномалия объясняет относительно низкую корреляцию переменных контроля над принципалами и общественных благ, отмеченную ранее.