Гулливер у арийцев

выступлению в качестве воплощения арийского божества.

Воспользовавшись паузой между двумя ударами грома,

я выставил фоностат наружу и, напрягши до предела свои

голосовые связки, прокричал согласованные с Зигфридом

сакраментальные слова. В первое же мгновение я понял,

что аппарат прекрасно функционирует. Мой голос приобрел

изумительную мощность и был слышен не только на остро-

ве, но, вероятно, и значительно дальше его.

Когда я проревел значительное слово «хайль», раздался

оглушительный удар грома, как будто дожидавшийся окон-

80

чания мистификации. После этого мы вновь затянули от-

верстие пузырем, так как в пещеру стекали ручьи воды.

Зигфрид выглядел очень довольным, он плевал себе на

руки, а потом растирал их. Вслед за этим он бросился на

шкуру, начал по ней кататься, визжа и издавая восторжен-

ные стоны.

— Слушай, брат Зигфрид, — сказал я, — если ты нару-

шишь свои обещания, я расскажу всем, как ты обманул

Вотана.

— Неужели ты думаешь, что я способен нарушишь дан-

ное слово? — сказал старый лицемер.

Дождь прошел, буря прекратилась, и вскоре стало светать.

На острове Арии сумерки и рассвет продолжаются всего

лишь несколько минут.

С первыми лучами солнца в нашей пещере появились

гости — друзья Зигфрида. Они громко кричали в его честь

«хайль», называя его спасителем арийской расы, любим-

цем Волана. Зигфрид с величественным видом протягивал

правую руку и, сжав губы, произносил арийское привет-

ствие. Мне при этом показалось, что он старается избегать

соприкосновения со мной при посторонних.

Вскоре после этого Зигфрид забрался в пещеру вместе с

пятью другими вождями и долго с ними о чем-то совещал-

ся. Приблизительно через час вожди вышли, одновремен-

но раздался уже знакомый мне звук рога. Я без пригла-

шения последовал за Зигфридом и окружавшей его свитой

на площадь великого судилища.

Увидев, что хитрый старик меня избегает, я демонстра-

тивно взял его под руку. Все обратили внимание на мое

поведение и начали перешептываться. Зигфриду очень не

понравилась моя фамильярность, но он, по-видимому, не

решался быть со мной грубым и лишь бросал на меня злоб-

ные взгляды. По дороге к нам присоединились еще три

арийских вождя и несколько младших. Оказалось, что на

этот раз младшие вожди должны были участвовать на соб-

рании.

У входа на площадь вожди подняли Зигфрида на руки и

понесли его к центру свастики. В двух углах этой эмблемы,

81

высеченной из камня, уже стояли и сидели члены враж-

дебной Зигфриду клики во главе с Германом. Вид у них

был пасмурный и угнетенный. Раздался новый пронзитель-

ный звук рога, и Зигфрид, став в центре свастики, громко

закричал:

— Братья-вожди! Наш повелитель этой ночью покинул

остров и уже отправился в Валгаллу, да исполнится воля

Вотана. Этой же ночью при свете молнии и ударов грома

наш великий бог Вотан избрал меня своим верным слугой

и приказал мне спасти арийскую расу. Я уже видел много

урожаев и, вероятно, мало их еще суждено мне видеть. Я

хотел мирно закончить свои дни, но мы знаем, что общая

польза стоит впереди личной, я подчиняюсь голосу бо-

жества.

Зигфрид закончил свою речь и со скорбным смирением

опустил голову. Сторонники Зигфрида подняли оглушитель-

ный рев, не уступавший по мощи фоностату; они кричали

«хайль», топали ногами от восторга и потрясали мечами.

В этот момент на свастику влез Иозеф, который, как я

предполагал, должен был выступить от имени клики Гер-

мана. Этого же ожидал, очевидно, и Зигфрид, но как толь-

ко он начал говорить, я открыл рот от изумления. Этот хро-

мой, низкого роста, уродливый человек с острыми, змеи-

ными чертами лица, которого, как я слышал, на острове

звали «мышью», обладал очень сильным, звучным голо-

сом приятного тембра. Он, иногда впадая в лирический,

иногда же в трагический тон, сказал:

— Братья, арийские вожди, великий бог арийцев Вотан

призвал в Валгаллу нашего повелителя. Это большое горе.

Иозеф вытер рукавом халата глаза.

— Среди нас есть много достойных вождей.

В этот момент Герман приподнялся, ожидая, что Иозеф

назовет его имя:, но тот, не обращая на него никакого вни-

мания, продолжал:

— Братья-вожди, самым достойным из всех является тот,

чье имя произнес этой ночью голос божества. Мы слыша-

ли, как великий бог арийцев Вотан под удары грома, при

свете молнии, сказал нам, что брат Зигфрид спасет нашу

82

расу. Мы знали и до этого, что Зигфрид достоин быть вож-

дем вождей. Но голос Вотана проник даже в уши тех, кто

не желал слушать, горе им, если они и теперь останутся

глухи.

Когда Иозеф закончил, большинство арийских и млад-

ших вождей начали вновь кричать «хайль» и размахивать

мечами. Жестокая грубая физиономия Германа сначала вы-

ражала отдание, затем изумление, разочарование и, нако-

нец, ярость.

Услышав заключительные слова Иозефа, Герман не вы-

держал и закричал:

— Ты — подлая хромая змея! Предатель и изменник!

Вслед за этим он схватил свой меч и хотел броситься на

Иозефа, но его удержали окружавшие его союзники. Я ви-

дел, как в это мгновение лицо Иозефа приняло плаксивое

выражение и отразило животный страх. Картина, конечно,

была совершенно ясна: Иоэеф, убедившись в неизбежно-